Вернуться на главную страницу
О философии, необходимой физикам. Очерк 1.
Если спросить физика, что он думает о философии, ответ, скорее всего будет в духе заявления академика АН СССР А.Б.Мигдала: «Точным наукам философия не нужна!». И, думается, не столько потому, что физик поверил кому-то на слово, сколько из-за того, что ему никто доходчиво не объяснил, почему знание философии ему необходимо. Было время, когда я тоже не видел никакой пользы для себя от изучения философии. Но сейчас считаю что философия, которую я в свое время освоил, физикам нужна даже большей мере, чем математика. Ведь эта философия - диалектический материализм - дает физику своего рода систему координат, с помощью которой мир можно описать таким, каким он есть, и уверенно продвигаться к истине.
Поскольку «диалектический материализм есть теория абсолютной объективной истины» (М. А. Лифшиц), эта философия необходима только тем, кого интересует познание истины. Тем, физикам, для которых слово «истина» - пустой звук, которых больше интересует карьера, могут не утруждать себя изучением диалектического материализма.
Хочу подчеркнуть: я утверждаю о необходимости диалектического материализма для физиков не потому, что мне кто-то об этом сказал, а, основываясь на собственном многолетнем опыте. Освоив в какой-то мере диалектический материализм, я провел ряд исследований в области классической термодинамики и космологии. Результаты этих исследований излагаются в 5-7 главах моей монографии «Введение в диалектико-материалистическое естествознание», которая имеется в библиотеке сайта Пропаганда.
Сразу оговорюсь: в области физики я занимался только теоретическими исследованиями, и, кроме того, исследовал влияние философии на развитие теоретической физики. Соответственно, со знанием дела могу говорить только о философии, необходимой физикам, создающим и развивающим теорию, и не берусь учить философии физиков-экспериментаторов. Однако полагаю, что написанное мной может быть полезным и им - для выработки некоторого скептицизма по отношению к утверждениям физиков-теоретиков, которые в качестве непреложных теоретических выводов преподносят сегодня зачастую плоды собственного воображения.
Философия, которую я применял при проведении исследований, с достаточной полнотой представлена в книгах К.Маркса, Ф.Энгельса («Диалектика природы», «Анти-Дюринг», «Людвиг Фейербах и конец классической немецкой философии»), «Философских тетрадях» В.И.Ленина, первых четырех главах его же книги «Материализм и эмпириокритицизм», а также в работах некоторых советских философов. Однако ее недостаточно для того, чтобы понять физику ХХ века. Для понимание физики ХХ необходимо также изучение главы V книги В.И.Ленина «Материализм и эмпириокритицизм», которая называется «Новейшая революция в естествознании и философский идеализм», и работ таких физиков, как А.К.Тимирязев, В.Ф.Миткевич, В.А.Ацюковский. Ряд статей названных физиков и моих опубликован в сборнике «Материализм и идеализм в физике ХХ века», который также имеется в библиотеке сайта Пропаганда.
Полагаю, монография и сборник вместе взятые дают достаточно полное представление о философии, необходимой физикам, желающим развивать теорию. Цель настоящих очерков - предварительное знакомство с этой философией.
Как я сам осознал необходимость изучения философии для успешной работы в области прикладной электрохимии, описано в предисловии к моей монографии, и повторять этот рассказ здесь не буду. Скажу только, что мой путь к изучению истинной философии начался во время учебы в вузе, когда я ощутил потребность, как сказал бы сегодня, научиться мыслить, а диалектический материализм начал изучать тогда, когда понял, что изучение этой философии поможет мне научиться мыслить.
Не буду я здесь излагать и мой первый опыт практического применения философии - в деле построения имитационной модели химического источника тока системы литий - диоксид марганца. Модель я строил методом восхождения от абстрактного к конкретному, описание которого обнаружил в разделе «Метод политической экономии» части «Введение» «Экономических рукописей 1857 - 1858 годов» Карла Маркса (см. четвертую (самую короткую - 8 страниц) главу моей монографии).
О пользе философии диалектического материализма очень хорошо сказал Э.В.Ильенков в брошюре «Учитесь мыслить смолоду».
Э.В.Ильенков писал:
«С философией хочешь не хочешь, а столкнуться тебе, молодой человек, все равно придется. Никуда от нее не денешься. Особенно в наше время. Вопрос лишь в том, будет ли это философия настоящая, разумная, или же скверный ее эрзац, по внешности на нее похожий, но гадкий по своей начинке. Ибо философия концентрирует в себе известный способ мышления, известную логику мышления и проясняет ее для самого мыслящего человека. С философией поэтому не сталкивается лишь тот, кто вообще не мыслит, вообще не думает над тем, что делает и он сам, и его сосед, что делают все окружающие его - и далекие и близкие люди. И если ты усваиваешь тот или иной способ мышления, тот или другой способ суждения о вещах - знай, что ты (может быть, даже неведомо для себя) усваиваешь и вполне определенную философию. Либо хорошую, либо плохую. И лучше знать, что именно ты глотаешь, чтобы потом крепко не пожалеть. Ведь бледная поганка бывает очень похожей на шампиньон. С философией обстоит дело точно так же...».
«Каждый, конечно, и без всякой философии понимает, что умным быть гораздо лучше, чем глупым. Но далеко не каждый, даже весьма образованный человек понимает, что ум, умение мыслить, способность умело думать - не врожденное свойство, не дар природы, а именно умение, которое каждый человек может и должен воспитать в себе сам, и что даром оно не дается.
«Ум» недаром в русском языке происходит от одного корня со словами «умение», «умелец». Умный человек - это человек, умеющий думать, размышлять, самостоятельно судить о вещах, о людях, о событиях, о фактах. Именно судить - с точки зрения высших норм и критериев человеческой духовной культуры. Проявлять «силу суждения», как назвал когда-то эту способность Иммануил Кант».
«Ум, интеллект, вообще формируется только в ходе индивидуального усвоения умственной культуры, созданной трудом всех предшествующих поколений людей».
Резюмирую важнейшие мысли Э.В.Ильенкова, изложенные в приведенных фрагментах:
- философия концентрирует в себе известный способ мышления;
- ум - это умение мыслить, которое каждый человек может и должен воспитать в себе сам;
- ум формируется только в ходе индивидуального усвоения умственной культуры, созданной трудом всех предшествующих поколений людей.
Обращаю внимание на очень важное обстоятельство. Умение делать какое-то дело можно выработать только занимаясь этим делом. Умение мыслить можно выработать, размышляя самостоятельно над сложными проблемами, спорными вопросами. Не занимаясь этим, не размышляя, ограничиваясь чтением «умных» книг, мыслить научиться нельзя, как нельзя научиться водить автомобиль, ограничившись чтением инструкции по вождению. И тот, кто учиться мыслить, должен «в ходе учебы» решать какую-то проблему, не обязательно великую, но действительно интересную вам.
Брошюру «Учитесь мыслить смолоду» я прочитал уже в ходе целенаправленного чтения книг Э.В.Ильенкова. А мое знакомство с полезной в практическом отношении философией началось с работы Р.Декарта «Рассуждение о методе, чтобы хорошо направлять свой разум и отыскивать истину в науках» (коротко ее называют «Рассуждение о методе»).
В самом начале работы Декарт высказывает, может, спорный, но, думаю, обнадеживающий для каждого тезис: «способность правильно рассуждать и отличать истину от заблуждения - что, собственно, и составляет, как принято выражаться, здравомыслие, или разум, - от природы одинакова у всех людей». А затем следствие этого тезиса, тоже может быть спорное, но полезное всякому, кто желает научиться мыслить: «различие наших мнений происходит не от того, что один разумнее других, а только от того, что мы направляем наши мысли различными путями и рассматриваем не те же самые предметы. Ибо недостаточно только иметь хороший разум, но главное - это хорошо применять его».
Основные правила метода поиска истины Декарт сформулировал так:
«Первое - не принимать за истинное что бы то ни было, прежде чем не признал это несомненно истинным, т. е. старательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму так ясно и отчетливо, что никоим образом не сможет дать повод к сомнению.
Второе - делить каждую из рассматриваемых мною трудностей на столько частей, на сколько потребуется, чтобы лучше их разрешить.
Третье - руководить ходом своих мыслей, начиная с предметов простейших и легко познаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые в естественном порядке вещей не предшествуют друг другу.
И последнее - делать всюду настолько полные перечни и такие общие обзоры, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено».
Я хорошо запомнил эти правила, и твердо им следую.
Соблюдая первое правило, по поводу любого, для многих «несомненного», «самоочевидного» положения я могу спросить: «Кем, когда и как доказано?». В поисках ответа на этот вопрос порой обнаруживаю такое, что потом долго удивляюсь. К примеру, в свое время я выяснил, что Сади Карно не доказывал теорему Карно, что Майкельсон и Морли не утверждали, будто их опыт доказал отсутствие эфира, и что постулат «вечный двигатель второго рода невозможен» основан не на многочисленных опытах, а на ложных представлениях, перешедших в классическую термодинамику из теории теплорода.
Декарт также писал: «пользуюсь случаем просить наших потомков никогда не верить, когда им говорят, что та или другая мысль исходит от меня, и считать моим только то, что я сам обнародовал; меня нисколько не удивляют те странности, которые приписываются древним философам, сочинения которых не дошли до нас, и я не считаю их за это неразумными, так как они были лучшими умами своего времени, а полагаю, что их мысли нам переданы плохо». Я хорошо запомнил эти слова и, как правило, выяснял точку зрения того или иного автора по первоисточникам; ряд высказываний Ф.Энгельса и Р.Клаузиуса проверил по немецким оригиналам.
Влияние второго и третьего правила на мои исследования, думаю, каждый сможет заметить, читая главы 5-7 моей монографии, где проблемы анализируются, разбиваются на несколько, которые затем решаются по очереди - начиная с простейшей.
В соответствии с последним правилом Декарта, исследуя какую-то проблему, я прорабатываю или просматриваю, в зависимости от рода проблемы, десятки или сотни источников (либо всех доступные), стремлюсь выявить все существующие точки зрения по проблеме.
Декарт высказал и такие важные мысли:
«...Так как все мы были детьми, прежде чем стать взрослыми, и долгое время нами руководили наши желания и наши наставники, часто противоречившие одни другим и, возможно, не всегда советовавшие нам лучшее, то почти невозможно, чтобы суждения наши были так же чисты и основательны, какими бы они были, если бы мы пользовались нашим разумом во всей полноте с самого рождения и руководствовались всегда только им».
И еще: «...Что касается взглядов, воспринятых мною до того времени, я не мог предпринять ничего лучшего, как избавиться от них раз и навсегда, чтобы заменить их потом лучшими или теми же, но согласованными с требованиями разума».
Эти мысли играли важную роль в моих исследованиях. Хотя я изучал термодинамику в институте, но приступив к критическому исследованию этой науки, стремился читать курсы термодинамики так внимательно, будто видел их впервые. И, замечу, находил массу неувязок и неточностей в положениях, которые повторяются в любом курсе термодинамики.
Должен сказать, что соблюдение всех этих правил - непростая задача, и нужна длительная тренировка, чтобы их хорошо освоить.
Наряду с брошюрой «Учитесь мыслить смолоду» Э.В.Ильенкова и «Рассуждением о методе» Декарта всем молодым физикам следует ознакомиться с «Письмами об изучении природы» А.И.Герцена, где, на мой взгляд, очень хорошо разъясняется вопрос: «Зачем естествоиспытателям философия?»
Об отношении философии и естествознания (естествоведения) Герцен писал:
«Одна прорицала тайны с какой-то недосягаемой высоты, другое смиренно покорялось опыту и не шло далее; друг к другу они питали ненависть; они выросли в взаимном недоверии; много предрассудков укоренилось с той и другой стороны; столько горьких слов пало, что при всем желании они не могут примириться до сих пор... Все было сделано, чтоб не понять друг друга, и они вполне достигли этого».
Эти слова применимы и к ХХ веку, и к нынешнему времени, с тем отличием, что физики продолжают открыто выказывать ненависть и презрение к философии, а большинство философов выражает только восторг по поводу того, что физики говорят о философии.
В том же письме Герцен пишет о больших успехах физических наук, а затем утверждает:
«Внимательный взгляд без большого напряжения увидит во всех областях естествоведения какую-то неловкость; им чего-то недостает, чего-то, не заменяемого обилием фактов; в истинах, ими раскрытых, есть недомолвка. Каждая отрасль естественных наук приводит постоянно к тяжелому сознанию, что есть нечто неуловимое, непонятное в природе; что они, несмотря на многостороннее изучение своего предмета, узнали его почти, но не совсем, и именно в этом, недостающем чем-то, постоянно ускользающем, предвидится та отгадка, которая должна превратить в мысль и, следственно, усвоить человеку непокорную чуждость природы».
То же самое - «познали почти, но не совсем» - можно сказать и о современной физике. И многие говорят. Например, научный обозреватель одного из самых престижных научно-популярных журналов мира «Сайентифик Америкен» Джон Хорган в книге «Конец науки. Взгляд на ограниченность знания на закате Века Науки» (1996) и американский физик-теоретик, более четверти века работающий в области теории элементарных частиц Ли Смолин в книге «Неприятности с физикой: Взлет теории струн, упадок науки и что за этим следует» (2006).
Но если Хорган и Cмолин только констатировали кризис современной физики, но не сказали ничего по поводу того, как искать выход, то Герцен - 165 лет назад! - утверждал, что естествоиспытателям «мешает всего более робкое и бессознательное употребление логических форм. Естествоиспытатели никак не хотят разобрать отношение знания к предмету, мышления к бытию, человека к природе... Они пренебрегают формою, методою... Их мнимый эмпиризм все же приводит к мышлению, но к мышлению, в котором метода произвольна и лична». Еще Герцен написал: «Натуралисты готовы делать опыты, трудиться, путешествовать, подвергать жизнь опасности, но не хотят дать себе труда подумать, порассуждать о своей науке... Боязнь ввериться мышлению и невозможность знать без мышления отразилась в их теориях: они личны, шатки, неудовлетворительны; каждое новое открытие грозит разрушить их; они не могут развиваться, а заменяются новыми».
«Естествоиспытатели не умеют мыслить!» - так можно кратко резюмировать высказывания Герцена по поводу того, что мешало естествоиспытателям в полтора века назад и мешает сегодня.
Указав на недостатки мышления физиков, Герцен указал, и как от них избавиться. Он писал: «Странное дело! Каждый физиолог очень хорошо знает важность формы и ее развития, знает, что содержание только при известной форме оживает стройным организмом, - и ни одному не пришло в голову, что метода в науке вовсе не есть дело личного вкуса или какого-нибудь внешнего удобства, что она, сверх своих формальных значений, есть самое развитие содержания, - эмбриология истины, если хотите. ...Идеализм... разработал, ...приготовил бесконечную форму для бесконечного содержания фактической науки; но она еще не воспользовалась ею: это - дело будущего...».
Сказанное Герценом можно кратко резюмировать так: мышление будет истинным, если совершается определенным методом (диалектическим) и в определенных (диалектических) логических формах.
Замечу, что значение метода, процедуры хорошо понимают химики, юристы, биологи, медики. Химики, например, знают, что точное определение состава какого-то вещества требует точного соблюдения процедуры анализа. То же касается биологов. Юристы, проводя следствие, тоже соблюдают процедуру: суд не примет доказательств, полученных с процедурными нарушениями. Похоже, только некоторые философы и физики-теоретики отрицают значение метода и всячески превозносят интуицию, уверяя будто истину можно познать непосредственно, каким-то внутренним взором.
Указав на недостатки естествознания и разъяснив значение философии, А.И.Герцен, однако, не показал, как нужно действовать и что можно сделать в области теоретического естествознания, используя знание истинной философии.
Это в определенной мере осуществил Фридрих Энгельс, об идеях которого, необходимых физикам, речь пойдет в следующем очерке.
Продолжение:
О философии, необходимой физикам. Очерк 2. (часть 1, часть 2, часть 3)
О философии, необходимой физикам. Очерк 3.
