Вернуться на главную страницу
Письма об «информационной экономике». Письмо восьмое
«Информационный способ производства и кризис капитализма»
Уже развитое машинное производство по самой своей природе носит общественный характер, плохо совместимый с частнокапиталистической формой присвоения его продуктов. Это противоречие - основное противоречие капитализма - с необходимостью проявляется в экономических кризисах, циклических кризисах перепроизводства. Теперь же совершается переход от машинного к ещё более высокому, информационно-машинному, или информационному, способу производства, и этот новый технологический способ производства носит ещё более выраженный общественный характер. При нём происходит дальнейшее обобществление производства, которое приподнимается теперь на новую, намного более высокую ступень, и это не может не вызвать нового и очень сильного обострения основного противоречия капитализма - что и проявляется, собственно, в усилении кризисов.
Совершается невиданное углубление общественного разделения труда. Прежде всего, обособилось, как особая сфера экономики, информационное производство, дифференцирующееся на множество относительно самостоятельных, быстро растущих отраслей. Поэтому в «сеть» всеобщей связи и взаимозависимости «вплетаются» всё новые и новые отрасли общественного производства: различные науки, проектно-конструкторские и дизайнерские работы, профессиональное образование, производство программного обеспечения и т.д. Если раньше отдельные предприятия и отрасли были связаны почти только лишь вещественно-энергетическими потоками (которые ныне тоже неимоверно усилились!), то теперь они соединены ещё и мощными потоками производственной информации - информационными потоками; в этом состоит качественно новый момент всеобщей связи. Быстро нарастает интенсивный обмен информацией, которая также является продуктом специализированных, обособленных работ, тесно связанных с другими отраслями труда. Усложняется структура экономики, усложняются условия нормального хода расширенного воспроизводства - что обусловливает растущую необходимость общественного регулирования экономики, в т.ч. и необходимость централизованного регулирования информационных потоков.
В многообразные отрасли информационного производства направляется всё больше рабочей силы и инвестиций, но в условиях капитализма с его анархией развития и противоречиями воспроизводства, обусловленными погоней за прибылью, всё большие производственные возможности, создаваемые в рассматриваемой сфере, тоже неизбежно оказываются «лишними». Товар, вырабатываемый в информационном производстве, как и любой товар, представляет собой противоречивое единство потребительной стоимости и стоимости; его тоже мало произвести, но надо ещё продать, и в этом - трудность. Рынок регулирует информационное производство так же стихийно, из-за чего, опять-таки, неминуемы диспропорции и кризисы.
Наука, в частности, становится в эпоху НТР всё более тесно связанной с вещным производством, и её развитие всё в большей степени влияет на весь ход расширенного воспроизводства. Наука и непосредственное вещное производство, соответственно, всё более зависимы друг от друга. Наука должна удовлетворять запросы материального производства, но в условиях рыночной стихии никто толком и не знает, каковы эти запросы, никто не знает, будет востребована некоторая разработка или нет. Только рынок покажет это, но это произойдёт тогда, когда в научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки, приведшие к созданию нового продукта, уже вложены громадные средства - средства, растущие по мере развития науки и техники. Вообще, выпуск на рынок принципиально новых товаров (товара «новое») всегда связан с большим риском - именно потому, что рынок принципиально непредсказуем, и непредсказуем в тем большей мере, чем новее, оригинальнее и необычнее новый товар. Соответственно, чем чаще промышленность создаёт что-либо принципиально новое, - а такая тенденция характерна для информационного способа производства, - тем больше число разоряющихся незадачливых «новаторов» и тем пагубнее для всего общества их массовое разорение.
Таких ненужных - действительно ненужных; или не нужных в данный момент, так сказать, «опередивших своё время»; или же ненужных только при капитализме - разработок создаётся множество, и это есть, по сути, не что иное, как перепроизводство информации, не находящей спроса и не реализуемой; иными словами, это - создание излишних научно-производственных возможностей. (Есть данные, что в настоящее время доля реализуемых изобретений и научно-исследовательских проектов составляет лишь 20 - 25 % и имеет устойчивую тенденцию к снижению - при увеличении объёмов научно-исследовательских работ и числа изобретений). «Ненужные» возможности, как это водится при капитализме, простаивают и уничтожаются; отраслевая структура науки таким манером подстраивается под стихийно формирующиеся запросы потребителей научной информации. А ведь наука связана с промышленностью ещё и как потребитель научного оборудования и различных материалов. Поэтому приостановка и сворачивание неудачных научных проектов, стихийная перестройка отраслевой структуры науки затрагивают и производителей этих самых «средств научного производства», вызывая проблемы и у них, создавая и здесь трудности реализации продукции.
Совершенно очевидно, что с увеличением масштабов научной деятельности и укреплением связи науки с непосредственно вещным производством всё более необходимым становится общественное планирование и регулирование науки - в противоположность либеральному упованию на стихию рынка. Всё общество должно централизованно решать такие вопросы, как прогнозирование и планирование развития науки на основе изучения тенденций развития производительных сил, определение её оптимальной организационной структуры, эффективное финансирование научных проектов - распределение средств по отраслям и направлениям. Наука должна развиваться на плановой основе ради удовлетворения изученных потребностей общества; стихийное же её развитие, подчинённое извлечению сверхприбыли конкурирующими собственниками, влечёт за собою лишь растущие потери общественного труда - и притом, заметьте, наиболее квалифицированного, высокоинтеллектуального труда! - и обострение кризисов. Немаловажен и такой момент: капиталистическая конкуренция неизбежно ведёт к «дублированию» научных и конструкторских разработок, к несогласованию деятельности исследовательских и конструкторских групп, а ведь производство одной и той же или аналогичной информации разными производителями - бессмысленное производство, расточающее общественный труд. Избежать же несогласования и, напротив, объединить усилия многих учёных и конструкторов можно лишь при общественной организации информационного производства, сама природа которого предполагает полное обобществление труда в самых широких масштабах - в масштабах всего человечества.
Система профессионального образования при капитализме производит сложную рабочую силу как товар, и производство этого товара тоже регулируется стихийными рыночными механизмами - никто не может точно предвидеть потребность в тех или иных специалистах. Образование тоже дифференцируется на отдельные отрасли, готовящие работников различных профессий и специальностей, число коих неуклонно растёт. Каждая такая узкая отрасль профподготовки связана с одной или несколькими узкими отраслями, в которых применяется соответствующая рабочая сила. Углубление общественного разделения труда и увеличение потребности производства в высококвалифицированной, образованной рабочей силе, снова-таки, означает упрочнение и усложнение межотраслевых связей материального производства и образования, что также обостряет основное противоречие капитализма.
Предложение квалифицированной рабочей силы и спрос на неё встречаются на рынке труда - причём это происходит только через 3 или 5 лет после того, как человек сел за парту. То есть фактически производство товара здесь начинается за несколько лет до того, как оно закончится и товар будет готов к потреблению. Но за это время в нашем хаотическом мире могут произойти непредвиденные изменения, и конъюнктура на рынке труда будет кардинально отличаться от той, что была тогда. Люди поступают в учебное заведение, но никто не может гарантировать им, что после окончания учёбы они будут нужны капиталу. Особенно же негативную роль играют необычайно наплодившиеся за последнее время частные ВУЗы, которые за деньги готовят специалистов «престижных» профессий, вроде юристов и экономистов, отлично зная, что спрос на этих специалистов много ниже их предложения.
В наше время нормальный ход воспроизводства квалифицированной рабочей силы, обеспечиваемый сферой профессионального обучения, является очень важным моментом и условием нормального хода всего процесса расширенного воспроизводства. Нарушения хода воспроизводства рабочей силы усугубляют противоречия капиталистического воспроизводства вообще. Стихийное рыночное регулирование ведёт к диспропорциям в сфере образования, к перепроизводству обученной - значит, дорогой - рабочей силы, сиречь - к перепроизводству личностных знаний, которые также представляют собой в данном случае «лишние» производственные возможности, обречённые на бездействие и ликвидацию! (А с другой стороны, неизбежно возникает дефицит работников определённых специальностей, сковывающий развитие соответствующих отраслей). В современных условиях длительность процесса «производства» специалистов с высшим образованием делает рыночное регулирование этого производства - рыночное регулирование, вообще инертное по своей природе, - совершенно неэффективным.
По мере того, как увеличивается выпуск специалистов с высшим и специальным образованием, как растёт продолжительность учёбы, и подготовка профессионалов становится всё более дорогостоящим делом, а потребность в тех или иных специалистах в связи с ускорением технического прогресса всё чаще меняется, потери общества на подготовку «лишних людей» возрастают. И тут тоже очевидна необходимость планового развития - необходимость централизованного планирования системы образования на основе потребностей планово развивающегося народного хозяйства. Думается, в «экономике знаний» планирование в сфере образования становится едва ли не важнее планирования собственно вещного производства!
При информационном способе производства происходит невиданное ранее обобществление средств производства. Ведь едва ли не самое главное ныне средство производства - информация, знания, технологии - это такое средство производства, которое, в силу специфической природы информации, отличной от природы вещей, потенциально находится в непосредственном коллективном пользовании всего общества, всего человечества. Создание и развитие Интернета, технически способного дать доступ любому человеку к любой информации, превращает полное и непосредственное обобществление знаний в масштабах всего человечества из формальной возможности в возможность реальную. Но эта возможность сейчас не может реализоваться из-за господства производственных отношений капитализма, из-за частнокапиталистического присвоения продуктов труда, созданных посредством применения знаний, - в т.ч. и капиталистического присвоения самой информации. Производственная информация, как и все средства производства, поступает в частную собственность и служит капиталистам для получения максимальной прибыли.
Информация, созданная, опять же, комбинированным трудом многих людей в процессе производства, носящего общественный характер, присваивается капиталистами и используется ими лишь в их интересах. Она защищается «правом интеллектуальной собственности» от пользования её «посторонним» лицами, т.е. фактически всем обществом, и укрывается от общества «коммерческой тайной». Прославленная конкуренция принуждает капиталиста не только стремиться к внедрению у себя технических новшеств, но и пытаться любыми путями задержать развитие конкурента. Капиталист внедряет на своём предприятии новую машину, новый технологический процесс или новый метод организации труда, но при этом он скрывает свою новацию от конкурентов, от общества. Он превращает своё know-how в технологическую тайну, замыкает его в «темнице» своего предприятия и не даёт ему вырваться на широкий общественный простор. Но ведь это препятствует распространению информации и её максимально широкому использованию, а значит, мешает развитию производительных сил, мешает развитию производства, носящего общественный характер. Мешает со всё большей силой по мере утверждения информационного способа производства, по мере превращения информации в главнейшее средство производства.
Прогресс на предприятии одного капиталиста означает в то же самое время отставание на других заводах и фабриках. А это влечёт за собою, помимо прочего, регулярное банкротство «аутсайдеров», усугубляющее неустойчивость капиталистической экономики. Очень часто, однако, бывает и так, что стремление к прибыли не только не побуждает капиталистов к внедрению технических новинок, но, напротив, противодействует этому. Особенно, если дело касается сознательного ограничения предложения некоторого товара на рынке с целью сохранения монопольно высоких цен на него.
А ещё внедрению новшеств противодействуют конкуренты. Тут можно вспомнить, как владельцы конки домогались запрета электрического трамвая, как извозчики ополчились против первых автомобилей, убеждая публику в их вреде и опасности для людей, и т.д. И в наши дни подобные дела творятся на каждом шагу, можете не сомневаться! Если какое-нибудь изобретение мешает чьему-то бизнесу, то этот кто-то будет препятствовать его внедрению любыми законными и противозаконными способами: обращениями в суды и парламент с требованиями его запретить, организацией кампаний в прессе и на ТВ с участием продажных «экспертов», подкупом изобретателя или его физическим устранением, саботажем и диверсией. Всё будет пущено в ход!
Не может быть ни малейшего сомнения: общественный характер производства информации находится в непримиримом противоречии с частнокапиталистическим её присвоением и использованием; общественный характер информации как средства производства - в противоречии с частной собственностью на неё, препятствующей использованию её всем обществом. При информационном технологическом способе производства частная собственность на средства производства, и, в первую очередь, на информацию - это важнейшее средство производства, обеспечивающее качественное развитие производительных сил, - окончательно становится тормозом этого развития.
Итак, капитализм задерживает - в силу господства отношений частной собственности - распространение и использование производственной информации, тормозя, тем самым, развитие производительных сил. Тем не менее, несмотря ни на что, всё же происходит быстрый рост информационного производства и его перевод на индустриальную основу, и это обусловливает качественный рост производительных сил общества, его потенциальных производственных возможностей. С переходом к информационному способу производства производительные силы смогут развиваться такими темпами, каких не было никогда ранее: ведь теперь их рост во всё большей мере носит качественный, интенсивный, а не количественный, экстенсивный характер. Это уже обусловливает потенциально более высокие темпы роста общественного производства. Однако быстрый, более того - убыстряющийся, рост производительных сил всё сильнее наталкивается на те «имманентные пределы», которые ставит ему капиталистический способ производства и распределения благ. Реализация создаваемых наукой, всем современным информационным производством огромных возможностей для расширенного воспроизводства общественного богатства и удовлетворения растущих потребностей общества - реализация их всё более затрудняется из-за противоречий самого капиталистического воспроизводства.
При информационном технологическом способе производства всё чаще и чаще делаются научные открытия и технические изобретения. Благодаря применению ЭВМ, благодаря использованию информационных технологий, этих «технологий создания технологий», ускоряются процесс опытно-конструкторских разработок и внедрение их результатов. Всё чаще и чаще общественное производство «получает на вооружение» качественно новую, более высокую производительную силу. Производственные возможности общества могут расти всё быстрее и быстрее, но - поскольку рост этих возможностей подчинён не потребностям общества, а всецело интересам капитала; поскольку он напрямую не служит удовлетворению запросов людей, - постольку он всё чаще и всё с большей силою наталкивается на относительное сокращение платёжеспособного спроса. Отсюда регулярно возникает всё большее перепроизводство товаров и перенакопление основного капитала
Мы видели, в частности: стремительный, невиданно быстрый рост Интернета и сферы телекоммуникаций - рост, осуществлявшийся капиталистами в погоне за «миражом прибыли», - на определённом своём этапе предопределил громадное превышение производственных возможностей в этих отраслях над потребностью в них, а затем и катастрофический обвал указанных отраслей. И это - характерное явление для наступившей фазы в развитии капитализма. Ускоренный рост производственных возможностей, связанный с повышением «производительной силы мысли», всё чаще и всё «дальше» отрывается от ограниченных потребностей капиталистического общества.
Короче говоря, с наступлением информационного способа производства с новой силой обостряется присущее капитализму антагонистическое противоречие между производством и потреблением, между производительной и потребительной силой общества, - что обусловливает чётко наблюдаемую тенденцию к усилению кризисов перепроизводства. Ведь совершенно очевидно, что чем быстрее растёт производительная сила общества, и чем чаще происходят революции на производстве, обусловленные новыми открытиями и изобретениями, тем больше по величине периодически возникающие «отрывы» производственных возможностей от потребностей капиталистического общества и тем чаще они возникают. Чем быстрее растут производительные силы, тем острее их конфликт с устаревшими капиталистическими производственными отношениями.
Смена технологического способа производства вообще означает качественный скачок, подлинную революцию в развитии производительных сил общества - со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вспомним: пока капитализм развивался на базе ручного способа производства, кризисы перепроизводства не наблюдались. Они начали происходить аккурат тогда (1825 год), когда состоялся переход к машинному производству, т.е. когда под капиталистический способ производства была подведена свойственная ему, адекватная материально-техническая база, необходимая для полного проявления его объективных законов. Произошло реальное подчинение рабочих капиталистам, разорилась масса мелких производителей, и капиталистические производственные отношения стали господствующими. Производство начало приобретать общественный характер, и противоречие между общественным и частным трудом развилось в основное противоречие капитализма, которое и является, собственно, глубинной причиной кризисов. Наконец, машина интенсифицировала процесс капиталистического накопления, обусловила тенденцию к росту органического строения капитала и к относительному понижению спроса на рабочую силу.
Уже при том технологическом способе производства порождённые капитализмом производительные силы вступили в конфликт с его производственными отношениями. Уже для того технологического способа производства капиталистические производственные отношения стали весьма «узкими». Но капитализм всё же не был свержен; он устоял, сумел как-то приспособиться - очевидно, именно потому, что при машинном способе производства, адекватном, в общем-то, капитализму, основное противоречие капитализма ещё не достигает своей «сверхкритической точки». И лишь при информационном способе производства, когда машина повышает не только «производительную силу рук», но и в ещё большей степени - «производительную силу мозга», капиталистические производственные отношения вступают в самый острый и непримиримый конфликт с выросшими при капитализме производительными силами. С устранением «барьеров, ограничивающих наш разум» (и вместе с ним - развитие производительных сил!), капиталистическое производство намного энергичнее прорывает свои «имманентные пределы». Кризисы происходят всё чаще, становятся всё острее и влекут за собою всё большие разрушения: то, что раньше было штормом, сутками разбивающим побережье, теперь становится цунами, в мгновение ока сметающим всё на своём пути!
Информационный способ производства постоянно революционизирует все сферы и стороны человеческой жизни. Ритм её ускоряется: всё более быстрыми темпами совершенствуется техника, всё чаще делаются всевозможные открытия и изобретения, всё чаще меняется мода, появляются новые предметы потребления и новые потребности, быстрее воплощаются технические идеи. Ускоряется моральный износ оборудования - оно теперь устаревает намного раньше, чем теряет свою физическую работоспособность. Соответственно, сокращаются циклы технического обновления производства, а с ними ведь тесно связаны и циклы капиталистического развития: подъём - кризис - депрессия и т.д. Собственно говоря, материальной основой периодического повторения кризисов как раз и служит воспроизводство основного капитала, обновление которого обусловливает переход от кризиса к фазе роста и предопределяет следующий кризис. Закономерное сокращение циклов технического обновления, происходящее по мере научно-технического прогресса, является причиной сокращения длительности капиталистического цикла, которое было предсказано ещё Марксом, и которое, по-видимому, должно стать особенно ощутимым в наш век компьютеров.
Да, развитие компьютерной техники играет здесь, наверное, особую роль. Во-первых, оно само идёт невиданно быстрыми темпами: здесь большие и малые революции свершаются чуть ли не ежегодно; соответственно, примерно так же часто обновляется или, по крайней мере, модернизируется (производится "up-grade") парк компьютеров. Во-вторых, компьютер, будучи универсальной машиной для переработки информации и универсальной управляющей машиной, становится основой всей современной техники, и оттого каждая революция в компьютерном деле так или иначе затрагивает все отрасли, ибо во всех отраслях применяются однотипные ЭВМ.
По мере научно-технического прогресса обостряется противоречие между общественным характером информации как средства производства и частнособственническим её использованием капиталистами ради получения сверхприбылей. «Высокие» технологии разрабатываются и внедряются стихийно, без согласования действий и интересов субъектов хозяйства, и служат оружием конкурентной борьбы, средством уничтожения тех соперников, кто отстал от прогресса. Именно поэтому в наше время, при быстрой разработке и внедрении технологических новинок, крупное изобретение может привести, как это ни парадоксально звучит, к самым катастрофическим последствиям для мировой экономики, может спровоцировать жестокий и при этом неожиданный кризис. К таким последствиям ведёт разработка и стихийное массовое внедрение т.н. «закрывающих технологий». Под этим термином понимаются такие «прорывные» супертехнологии, которые одним махом закрывают целые производства, целые крупные отрасли по всему миру, разоряют многих производителей, оставляют без работы и заработка множество рабочих и этим сразу сжимают платёжеспособный спрос немалой части общества. Такое явление, согласитесь, совершенно нормально для общественного способа производства, при котором люди не контролируют процесс производства, а сами находятся под его контролем! И заметьте: «нормальный» периодический кризис перепроизводства можно более-менее достоверно предсказать, дабы принять меры по его смягчению. А вот «кризис закрывающей технологии» предвидеть невозможно: никто не знает, какие технические чудеса «куются» сейчас в лабораториях корпораций под завесой коммерческой тайны, а завтра выйдут из их стен и начнут своё «победное шествие по миру»!
Угроза такого рода кризисов усиливается, ввиду чего жизненно важным для человечества становится переход всей производственной информации - этого важнейшего сегодня средства производства - в общественную, всенародную собственность, которой общество распоряжалось бы на строго плановой и научной основе для решения стоящих перед ним задач.
Далее: при переходе к информационному технологическому способу производства - вследствие ускорения научно-технического прогресса, вследствие убыстряющегося развития и дифференциации орудий производства - ускоряется процесс общественного разделения труда. И это относится не только к информационному, но и к непосредственно вещному производству. «За каждым крупным механическим изобретением следует усиление разделения труда, а усиление этого разделения ведёт, в свою очередь, к новым изобретениям» [1]. В наступившую эпоху «крупные механические изобретения» случаются всё чаще, намного чаще, чем во времена Маркса; и с каждым таким изобретением, а также с каждым значительным научным открытием, получившим практическое применение, появляются новые отрасли промышленности. Новые отрасли возникают, кроме того, вследствие дробления старых, вследствие дифференциации существующих отраслей: на подотрасли, занятые производством готовых («конечных») изделий, и подотрасли, занятые производством необходимых для этого полуфабрикатов, деталей, комплектующих; на подотрасли, осуществляющие лишь определённые стадии ранее нераздельного технологического процесса.
Отраслевая структура хозяйства становится, таким образом, всё более сложной и разветвлённой; соответственно, умножаются связи, соединяющие всё более многочисленные отрасли, усложняется межотраслевой баланс. Значит, всё более чётко проявляется общественный характер производства, который находится в противоречии с частнокапиталистическим присвоением. И всё более негативную роль играет то обстоятельство, что при существующем общественном способе производства убыстряющееся разделение труда внутри общества происходит стихийно, не согласуется в масштабах общества, и это приводит к растущим диспропорциям.
Каждое крупное изобретение, создающее новую отрасль промышленности, вызывает глубокую и резкую ломку всей отраслевой структуры, резкое изменение межотраслевого баланса. Некоторые отрасли вследствие появления новых вообще исчезают: так, например, ПК и принтеры сделались столь дешёвыми, что бессмысленным стал выпуск пишущих машинок; цифровая фотография должна поставить жирный крест на производстве фотоплёнки и т.д. Круто меняется баланс потребления различных материалов: потребность в одних резко возрастает, в других, напротив, - падает, - и это вызывает непредсказуемые колебания цен на сырьё.
Механизм стихийного рыночного регулирования действует таким образом, что перестройка отраслевой структуры происходит лишь после того, как изменилась структура потребностей. Поэтому в условиях анархии рынка возникновение новых отраслей, порождённых НТР, неминуемо ведёт к перепроизводству тех продуктов «старых» отраслей, потребность в которых в связи с появлением новых товаров снижается. С другой стороны, новые отрасли часто растут «слишком быстро», привлекая первоначально высокой нормой прибыли избыточные капиталы, и в этом заключена угроза: они могут легко «выскочить» за пределы платёжеспособного спроса, когда «кривая жизни» нового товара стабилизируется или пойдёт вниз. Рано или поздно спрос приходит к перенасыщению - тем паче, что 4/5 населения планеты лишены возможности пользоваться «плодами цивилизации», - но капиталисты в погоне за прибылью продолжают наращивать производство. Поэтому бум, как правило, заканчивается обвалом, причём, как показывает практика, капиталисты не могут остановиться даже тогда, когда они точно знают: грядёт перепроизводство!
Во всём этом, в общем-то, нет ничего нового - так было и 100, и 150 лет тому назад. Ведь «...то самое разделение труда, которое делает их [товаровладельцев] независимыми частными производителями, делает в то же время независимым от них самих процесс общественного производства» [2].Эти неподвластные людям стихийные экономические процессы приводят к диспропорциям, которые устраняются «путём хирургического вмешательства». Только вот теперь, при информационном способе производства, стихийные перестройки отраслевой структуры совершаются чаще и протекают в намного более резкой форме, и они проявляются поэтому в очень болезненных структурных кризисах.
Ярким примером характерного для сегодняшнего капитализма затяжного структурного кризиса служит кризис перепроизводства, охвативший с конца прошлого века мировую металлургическую индустрию. Такого рода кризисы воочию демонстрируют неспособность рыночной экономики быстро перестроить свою структуру, вовремя передислоцировать капиталы и рабочую силу из капиталоёмких отраслей. Они носят - во многом, кстати, благодаря государственной поддержке депрессивных отраслей - хронический характер: они долго, годами и десятилетиями, «висят тяжкими гирями» на мировой экономике, мешая её развитию, снижая общий темп экономического роста. Затяжной структурный кризис обычно связан с региональными кризисами, ибо ведёт к разрушению всей экономики тех регионов, которые специализируются на отраслях, приходящих в упадок. Так деградируют, превращаются в "Rust Belts" [«ржавые пояса»], становятся рассадниками хронической безработицы, преступности, наркомании старые угледобывающие и металлургические районы США, Великобритании и других западных стран.
В то же время, менее продолжительные и глубокие структурные кризисы «накладываются» на «основной» капиталистический цикл и деформируют его: полномасштабные, «полноценные», если можно так выразиться, экономические кризисы дополняются частичными, захватывающими лишь немногие отрасли и лишь слегка нарушающими общий ход расширенного воспроизводства; фаза экономического роста вдруг прерывается короткими периодами стагнации, и даже сам экономический рост вследствие всего этого становится более похожим на застой! Деформация капиталистического цикла, вообще, типична для эпохи монополистического капитализма - это явление стало отчётливо наблюдаться уже после Второй мировой войны, - но при наступающем технологическом способе производства следует ожидать нового его усиления. «Больной» по имени Капитализм всё сильнее страдает от аритмии и тахикардии!
Частые и глубокие перестройки отраслевой структуры экономики означают частые сильные колебания норм прибыли в отдельных отраслях, постоянные отклонения отраслевых норм прибыли от средней нормы. Непрестанно возникает большой «градиент» в норме прибыли, вызывающий быстрый, резкий и массированный отток капиталов - реальных и, особенно, фиктивно-спекулятивных - из отраслей с низкой нормой прибыли в отрасли с высокой нормой (или в те отрасли, где лишь ожидается - часто необоснованно - сверхвысокая прибыль). При информационном способе производства рынок, в т.ч. финансовый, чрезвычайно неустойчив. «Стабильная нестабильность» - характерная черта современного капитализма, и она ярче всего проявляется в финансовой сфере, в виде финансовых кризисов, лихорадящих весь мир; в виде регулярно раздувающихся и затем взрывающихся «пузырей».
Анархия, имманентно присущая капитализму, исключает возможность рациональной специализации производства и «гладкого» проведения структурных перестроек. Становится совершенно очевидным, что при новом технологическом способе производства рыночные механизмы регулирования становятся всё менее и менее действенными - они для этого слишком инертны и «не поспевают за убыстряющимся бегом времени». То, что могло более-менее нормально регулировать экономику раньше, при неспешном ходе научно-технического развития, абсолютно не способно делать это сейчас. В эпоху постоянных технологических революций всё более насущным становится планирование экономики, долгосрочное прогнозирование и централизованное регулирование её структуры. Да, что бы там ни говорили, необходимо плановое ведение хозяйства, для того чтобы поставить убыстряющееся развитие производительных сил под контроль человека! И, самое главное, нужно сделать целью этого развития удовлетворение потребностей общества, удовлетворение потребностей тех, кто своим трудом создаёт общественное богатство.
[1] К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. Т. 5. С. 388.
[2] Там же. Т. 23. С. 118.
(Продолжение следует)
