Напряженность в Украине: о чем свидетельствуют международные соглашения и чего ждать в будущем

2014-04-19  Геннадий Двойной Версия для печати

Разобраться, что именно происходит на Юго-Востоке Украины довольно сложно. Достоверной информации очень мало. Из тех сообщений, которые передают различные СМИ и информагентства, опровергается едва ли не больше половины. Ясно только одно – ситуация полностью вышла из-под контроля каждой из заинтересованных сторон, а события развиваются отнюдь не по продуманным сценариям. Поэтому на установление порядка в регионах теперь направлены совместные усилия США и РФ (чего только стоит телефонная просьба Барака Обамы об урегулировании и деэскалации конфликта, адресованная Путину!). Ясно, что ситуация становится опасной для них обоих, хотя это не отменяет диаметральной противоположности интересов этих двух сторон и того факта, что «установление порядка» будет происходить с различными целями.

В начале недели Владимир Путин открыто заявил, что не будет вводить войска в Украину, так как в результате этого может начаться третья мировая война. Ранее Барак Обама, в свою очередь, говорил, что США не станет оказывать военную помощь Украине, поскольку они не готовы к войне с Россией. Так же холодно к перспективе силового вмешательства отнеслась и ООН – по словам Пан Ги Муна, оснований для проведения миротворческой операции на данный момент нет.

В целом можно сказать, что мировой войны сейчас не хотят, ее боятся, но отнюдь не исключают. В то же время поступают заявления представителей правительств о наращивании сотрудничества России с Китаем и укреплении отношений с Индией. Япония активизирует сотрудничество с США. Геополитические полюса продолжают активно оформляться и укрепляться, хотя, конечно, до более или менее окончательного состояния им еще далеко – и это еще один аргумент в пользу того, что ситуацию будут пытаться разрешить без полномасштабных (или даже хотя бы локальных) боевых действий.

17 апреля В. Путин сделал двоякое заявление, которое может быть расценено и как напоминание, и как констатация позиции: «Я надеюсь, что мне не придется воспользоваться правом использовать военные силы на Юго-Востоке. Мы должны договариваться». Устами пресс-секретаря президента Д. Пескова РФ открещивается от обвинений в использовании войск в восточных регионах Украины: «Нас там нет, и на эту ситуацию мы никак не влияем, потому что успокоить ситуацию на Востоке могут только те, кто, к сожалению, пришел к власти в результате переворота, только те, кто послал вооруженные силы разгонять мирные демонстрации, только те, кто, несмотря на женевские договоренности, не спешит отводить войска». Впрочем, сомнительно, чтобы любая из сторон и вправду пустила происходящие на Юго-Востоке процессы на самотек.

Кстати, о договоренностях. Женевское соглашение стало важнейшим документом и, пожалуй, главным событием последних дней, несмотря на происходившие на Юго-Востоке перестрелки, «спецоперации», захват техники, отказы бойцов выполнять приказы в рамках «антитеррористической операции» и так далее. Участники переговоров были гораздо сговорчивее, чем в ситуации с Крымом. И тем не менее, по словам постоянного представителя РФ при Евросоюзе Владимира Чижова референдум неизбежен: «Вопрос в его формате и содержании. Как известно, восточные регионы, те силы, которые выступают за федерализацию Украины, настаивают на том, чтобы референдум проводился на региональном уровне. Это задача трудная, но посмотрим, какое решение будет найдено самими украинцами». «На сегодняшний день все, в том числе подписанты женевского документа, согласны с необходимостью регионализации. Главное – не как будет называться решение, а каким будет его содержание», – заявил он.
Согласно Женевскому соглашению от 17 апреля «все незаконные вооруженные формирования должны быть разоружены; все незаконно захваченные здания должны быть возвращены законным владельцам; все незаконно захваченные улицы, площади и другие общественные места в украинских городах должны быть освобождены. Всем участникам протестов и тем, кто освободит здания и другие общественные места и добровольно сложит оружие, будет гарантирована амнистия, за исключением тех, кто будет признан виновным в совершении тяжких преступлений». Как заявляют участники переговоров, конституционный процесс, направленный на урегулирование конфликта, должен быть масштабным. За выполнением соглашения, как известно, будет следить миссия ОБСЕ, которой правительство Великобритании уже пообещало выделить дополнительно 1 млн фунтов стерлингов.

Впрочем, итоговое заявление никого ни к чему не обязывает и не предусматривает никаких конкретных механизмов исполнения записанных там ограниченно благих пожеланий. Да, какие-то трудноуловимые междометия, призванные символизировать «сближение позиций», там присутствуют – но не более того. Тем более, что министр иностранных дел Украины Дещица уже поспешил заявить, что требования о разоружении и освобождении административных зданий касаются только Юго-Востока, но никак не «легального» майдана. Однако таких условий в соглашении не было. Таким образом, Киев фактически заявил о намерении не выполнять договоренности. То же касается и реакции Вашингтона, вызвавшей мгновенный ответ со стороны МИД РФ: «Звучащие из Вашингтона оценки состоявшейся 17 апреля встречи представителей России, США, Украины и Евросоюза разочаровывают. Американская сторона опять упорно старается обелить действия нынешних киевских властей, которые взяли курс на силовое подавление протестных выступлений населения юго-восточных регионов, выражающего законное возмущение наступлением на свои права … Очевидно, что, когда мы говорим о разоружении, имеется в виду, прежде всего, изъятие оружия у боевиков «Правого сектора» и других профашистских группировок, участвовавших в февральском перевороте в Киеве. Те же самые сторонники «майдана» должны в первую очередь освободить захваченные ими государственные учреждения и другие объекты в украинской столице и западных регионах». Таким образом, даже  половинчатые женевские соглашения удовлетворяют обе стороны лишь в крайне небольшой степени (не исключено, что заявления, последовавшие за соглашениями, были подготовлены заранее).

С одной стороны, украинское правительство пытается демонстрировать готовность идти на уступки. Премьер-министр А. Яценюк в которых раз подчеркнул готовность «расширять полномочия регионов». Также он говорил и о закреплении специального статуса для русского языка, попутно признавая, по сути, что Украина де-факто уже почти федерация: «Мы закрепляем специальный статус для любого другого языка на территории соответствующей территориальной общины. Наше желание продиктовано тем, чтобы в Украине было согласие. И для того, чтобы территориальные общины имели соответствующие ресурсы, правительство готово изменить бюджетный и налоговый кодексы и наполнить соответствующим финансовым и экономическим ресурсом каждую украинскую территорию», – сказал он. Когда говорят о финансировании, это как минимум свидетельствует о серьезности намерений. Власти вынуждены идти на уступки, поскольку силовой сценарий подавления выступлений на Востоке, запущенный 8 апреля, явно проваливается. Поэтому и А. Яценюк и и.о. президента В. Турчинов пытаются ответить соответствующими действиями (или хотя бы заявлениями) на те требования, которые декларируются во время массовых демонстраций в регионах. «Руководство государства при поддержке большинства в Верховной Раде Украины приложит все усилия к безотлагательному внесению соответствующих изменений в Конституцию Украины и проведению в Украине выборов местного самоуправления и органов власти в регионах, предусмотрев децентрализацию власти и расширение полномочий территориальных общин, формирование исполнительных органов местными советами вместо государственных администраций, обеспечение полномочий регионов необходимыми финансовыми ресурсами и внедрение действенных механизмов участия общественности в принятии решений местного самоуправления», – заявил А.Турчинов. Впрочем, доверия их заявлениям на Юго-Востоке нет и в помине. Если в связке США-ЕС-РФ-Украина механизмы взаимодействия отлажены и понятны, то каким образом договариваться с «юго-восточным сопротивлением» в условиях, когда возможности для диалога весьма призрачны – неясно. Например,  руководство самопровозглашенной «Донецкой республики» уже отказалось признавать результаты Женевского соглашения.

В любом случае, все эти действия предпринимаются для того, чтобы спала напряженность – то ли для того, чтобы перегруппировать и подготовить силы для следующей попытки «антитеррористической операции», то ли для того, чтобы действительно деэскалировать конфликт. Времени у украинских властей крайне мало. Референдум в Донецке о статусе «Донецкой республики» назначен на 11 мая. 25 мая – не только президентские выборы, но и выборы в Европарламент, в преддверии которых Европа будет сосредоточена явно на другом. В мире происходит достаточно много событий, смещающих информационные акценты с Украины.
Тем временем, в Украине закономерно продолжает ухудшаться экономическая ситуация, что чувствует на себе население не только восточных регионов, но и Центральной и Западной Украины. Предпосылок для социального взрыва с каждым разом становится все больше, а украинские (да и зарубежные) власти контролируют ситуацию все меньше. Каким образом и кто сможет управлять в будущем протестными настроениями пока не известно. Силы находятся в процессе формирования. Однако ясно, что в них большой удельный вес занимают именно правые. К ним относятся как те, кто паразитирует на русских патриотических настроениях Юго-Востока Украины, так и те, кто благодаря логике патриотизма пытается изображать из себя представителей всего украинского народа и имеют влияние на центр и запад страны. По логике патриотизма действуют и левые, надеющиеся, что и им перепадет какая-то доля влияния. Фактически они с антифашистскими лозунгами выступают за федерализацию, что ничем – по большому счету – не отличается от требований правых и политики, проводимой Кремлем.

Очевидно, что даже проведенная федерализация может снять напряженность только на время. И хотя векторы действий тех, кто пытается формировать политическую повестку в Украине более-менее определены, никакой согласованности среди них нет: ни среди левых, ни среди правых во всех регионах страны. Об этом свидетельствует разношерстность выступлений и постоянные разборки между собой представителей разных политических сил, претендующих на локальное лидерство в том или ином регионе.
Но со сцен все чаще раздается социальная риторика, а так же требования о национализации предприятий. Это само по себе еще ничего не значит, а в перспективе может способствовать развитию настроений, играющих на руку прямо противоположным и даже взаимоисключающим тенденциям. В любом случае, у разных групп правых, на которых в этих условиях ставят и США, и Россия, ресурсов и возможностей воспользоваться уже имеющим место и нарастающим разочарованием в «революциях» пока гораздо больше, чем у левых.

Тем не менее, дальнейшее развитие событий становится все более непрогнозируемым, особенно в условиях, когда США и РФ вынуждены воздерживаться от каких-либо решительных действий, ограничиваясь заявлениями из-за серьезной опасности войны. Поскольку изначально запущенные и режиссируемые сценарии дали сбой, им пока остается выжидать и косвенно влиять на ситуацию, надеясь, что в Украине все как-то «само собой» успокоится,  и напряженность на время спадет. Ведь говорить о какой-либо легитимности выборов, которые не состоятся в части густонаселенных крупных регионов страны (а это будет именно так при сохранении нынешней ситуации), не приходится. А ведь есть еще такие даты, как первое и девятое мая, когда даже при сверхусилиях ситуация может выйти из-под контроля и в других регионах страны.

политика общество