Вернуться на главную страницу
Курсы
Пролог
Поздней весной 201х года утром одного из ясных дней на окраине города V в Польше к одной из трамвайных остановок за несколько пунктов до разворотного кольца подъехал трамвай. Из средней двери вышли хлопец и дивчина. Он был с рюкзаком, она с небольшой сумкой, а вместе они тащили просторный полимерный мешок параллелепипедовидного пошива с молнией и ручками. На нём была серо-зелёная панама и вышиванка с тёмно-малиновым узором, значит, из Галичины. У неё были чёрные длинные волосы, уложенные или заплетённые где-то сзади. На ней была серо-синяя одноцветная длинная юбка и белая футболка с одной из многочисленных модификаций тризуба Рюриковичей, ставшим гербом Украины.
Поляки на противоположной остановке оживлённо обсуждали то, за какое время трамвай вернётся через кольцо и повезёт их к центру. Хлопец и дивчина не произвели никакого впечатления. Когда они пошли по одной из боковых улиц, в одном из соседних домов привстал у конуры пёс. Он увидел незнакомцев и вяло изобразил что-то похожее на лай. Через несколько секунд он упал в просверленную его телом пыльную яму у конуры. У другого дома один дед-поляк обрабатывал чем-то яблоню и увидел прохожих.
- Гад Комаровский, продал половину Польши русским, треть Варшавы уже говорит по-украински, а теперь вот ещё убегают к нам от войны, которую сами устроили.
Дед по привычке озвучил мысль, но вряд ли он хотел, чтобы его ворчание услышали прохожие. И того, чтобы они его не слышали, он тоже не хотел. Ему было всё равно.
Полька средних лет, возвращаясь из костёла, встретила прохожих. Украинцы - молодцы, патриоты, - про себя отметила она. «Это наша молодёжь в костёл почти не ходит и увлекается кто алкоголизмом, кто гомосексуализмом, а кто (прости, Пане Боже) коммунизмом».
Хлопец чуть приподнял шляпу. Дивчина чуть заметно кивнула головой, - это был рудимент поклона. Они оставили самое благоприятное впечатление.
Когда они шли у дома с польским флагом, окно открыл какой-то дед и закричал:
- Кровь собачья, не дорезала наша Армия Крайова вашего отродья. Сколько вы наших на Волыни изувечили, а потом с большевиками снюхались и остались без кары.
Дивчина искоса посмотрела на деда и решила для себя, что родился он явно позже столь волнующих его событий. Шага у дома с польским флагом они даже не прибавили.
Улица кончалась и превращалась в тропинку. Тропинка продолжалось деревянным мостом в два метра шириной через небольшой поток. Приехавшие поставили вещи у перил, встали, взявшись за руки, и стали глядеть на поток и заросли травы. На противоположной стороне моста, с тропинки, которая переходила в улицу, на другом берегу шёл ксёндз.
- Laudetur Iesus Christus1, сказали они ему.
- Сейчас и всегда! Амэн! Приходите на мессу, - ответил ксёндз на латинское приветствие почему-то на польском.
- Если найдём жильё, обязательно придём, - пообещал хлопец.
Посидев минут десять на перилах моста, приезжие пошли не спеша дальше.
На другом берегу они завернули в третий переулок слева и вскоре увидели дом с объявлением «Сдаётся комната».
Они постучали перед калиткой, открыли засовчик и прошли к крыльцу. Через несколько секунд из двери вышел сонный молодой поляк в чёрных спортивных штанах и светло-серой футболке. Он принялся без стеснения рассматривать гостей. Потом протёр глаза, ещё раз пристально посмотрел на гостей, кивнул головой на прихожую и сказал:
- Пожалуйста.
Гости отпустили мешок на пол и хлопец вымолвил:
- Inbetriebsetzung2.
Поляк заулыбался, но двичина строго потребовала:
- Отзыв.
- Landet3. Значит вот вы какие. Товаришка Оля?
- Здравствуйте, товарищ Яцек. Это Эрих.
- Здравствуйте, Оля. Здравствуйте, Эрих. Я рад, что вы удачно добрались. А кто придумал этот балаган?
- Здравствуйте, товарищ Яцек. Балаган придумал не я, меня так приодели в Познани. Известно ведь, что здесь любые подобные авантюры обязаны придумывать немцы.
- Искренняя правда, товарищ Яцек, придумал не Эрих, а познаньские. Груз-то чрезвычайный. Никак нельзя было с ним попасть в какую-нибудь нехорошую ситуацию.
- Значит, для этого нужно было перестраховаться на 4000%? Вы считаете, что украинские эмигранты с большим мешком не привлекательны для досмотра? И не считают ли товарищи, что в Познани увлекаются театральщиной больше чем надо?
- Так все же знают, что денег у эмигрантов нет, если они добрались в такую польскую глушь - парировала Александра.
- Согласен, - вяло ответил Яцек, не имея никакого желания разрушать балаганное настроение, - давайте к делу.
Эрих открыл молнию и достал одну книгу. Пролистав несколько страниц, он вытащил бумажку и, смотря на неё, произнёс
- Тут восемь «Наук Логики» в двух книгах на восемьдесят злотых комплект и десять комплектов «Капитала» на двести пятьдесят злотых в сумме каждый.
- Дороговато.
- Прошу учесть товарища, что печатали в Германии с электронной копии. То есть, перед вами ручные изделия с самыми подложными выходными данными.
- А что там указано?
- Был некогда такой городок Львов - рассадник коммунизма похуже нашего Берлина. Такие книжки подойдут?
- Нет Эрих, я не против, у нас всё уже так глубоко, что плюс-минус какие-то книжки это вообще не в счёт.
- У вас много странных традиций. Я чувствую себя тут попавшим в девятнадцатый век.
- Благодарите, что здесь ещё не Католическое Государство Польши и Силезии.
- А нас уже пригласили на мессу - вмешалась Александра.
- Сейчас и всегда! Амэн! - сказал Яцек.
- Мир сходит с ума. Если бы не предупредила Алиса, я бы и не знал, что в Польше нужно знать все эти обращения к попам. У нас в Германии этих тунеядцев ещё в 1525 году изводили толпами.
- И всё же даже в Германии они остались, - подытожил Яцек, - я предлагаю пить чай, переодеться, если нужно, и обсудить днём наши курсы. Как раз с ночного дежурства в госпитале должна придти Софья.
- Это жена товарища?
- Да Эрих, Софья это моя жена, и она меня серьёзно подтолкнула ко всему этому беспределу, который мы тут затеяли.
- Отлично. Твоя Зося как Магда у Эриха, на даёт протухнуть.
- А я вижу, товаришка перекрасила волосы? То-то сразу не узнал, ведь видел вас только один раз на конференции в Варшаве.
- Конечно, перекрасила. Ведь украинок с такими волосами, как у меня, не бывает.
- Тогда для полного балагана не хватает одной детали.
- Какой?
- Подождите.
Яцек прошёл в соседнюю комнату открыл шкаф, что-то взял и вышел в чёрной войлочной конфедератке с овчинным ободом и блестящим козырьком.
- Вот теперь балаган укомплектован, - сказал Яцек.
- Снимался в массовке одного фильма про шестьдесят третий год, - пояснил он.
Обсуждение
Пока Яцек готовил завтрак на четверых, Александра и Эрих открыли одну из «Наук Логики» и оживлённо обсуждали трактовку одного очень спорного места. Время летело быстро, и вскоре Яцек стал заход за заходом заносить посуду с едой. Вдруг вместо Яцека в дверях показалась София.
- Приветствую товарищество!
- Взаимно, товаришка София, - ответил Эрих, - я Эрих.
- А теперь понятно, кто тут интродуцирует польский коммунизм, - пошутила София.
- Александра. Приветствую также.
- Я, кажется, знаю товаришку. Давайте, товарищи, представимся по никам из виртуальной беседки. Фэля это я.
- Приятно видеть, - ответил Эрих, - Томаш94 - это я.
- Гражинка.
- Будем знакомы. Меня можно звать Зося.
- Товаришка Оля или товаришка Алиса. Смотря, кто откуда, - ответила Александра.
- А я был Эрихом, так и останусь. Тут всё и так коротко, - смущённо сказал Эрих.
- Ага, как со мной, вмешался подошедший Яцек, - он освободил руки от посуды и пожал руку Софии, - надо думать товаришка Оля имеет дела в Варшаве.
- Совершенно верно. Я приехала на обмен опыта. Полагаю, ваши курсы могли бы помочь и нам наладить работу. Думаю, товарищи наслышаны о нашем не совсем удачном опыте.
- Обсудим это после еды, - предложил Яцек.
После еды как раз и началось то, ради чего гости устраивали весь балаган.
Яцек: Благодарю за признание того, что я могу кухарить не хуже кухарки. Если вспоминать Ленина, дальше следует привлекать кухарку к коллективному управлению.
Эрих: Совершенно верно. Я так полагаю, товарищ уже привлечён к управлению курсами. У нас в таких случаях обычно выделяют коменданта научного и коменданта технического.
София: Технический комендант - это я. Мой муж - научный комендант.
Эрих: Значит, про анкеты я должен спрашивать товаришку Зосю.
София: Всё так. Однако анкетировал Яцек.
Яцек: На намечающиеся курсы записалось семнадцать человек.
Александра: Очно?
Яцек: Очно и регулярно мы можем рассчитывать только на двенадцать.
Эрих: Неплохо. В Берлине навскидку доля регулярности для первого занятия поменьше двенадцати семнадцатых.
Александра: Что было известно о программе?
София: Программа была обозначена кратко: «Наука логики» и «Капитал». Весь курс назван «Теория практичного материализма».
Эрих: Аккуратно, но не оригинально.
Яцек: А что оригинально?
Эрих: Теоретические основы практической критики.
Александра: Ух, какие обороты. Разве их поймёт наша польская аудитория.
Эрих: Ой там4! В Германии на названные курсы ломились политики.
София: Толпами?
Эрих: Да ну, целыми тройками ломились.
Яцек: Всего-то сколько вышло?
Эрих: Двадцать девять записалось, восемнадцать регулярных. Девять из политических кругов.
Александра: Товаришка Зося, у вас есть анкеты.
София: Некоторые выводы сделал муж.
Яцек: Да. Кое-что подготовил. Анкеты на всякий случай обезличены. Сейчас принесу. (Уходит и возвращается с двумя листами) Вот значит, что в статистике по базе данных.
Александра: Начнём с публикаций.
Яцек: Из семнадцати публикации указали шестеро. У троих политическая публицистика в местных газетах. Двое публиковались в журналах, кто-то один даже имеет публикацию на немецком. Пятеро публиковались на наших польских сайтах.
Эрих: Из нашей виртуальной беседки есть люди?
София: Пока неизвестно. Есть подозрения что FuksII записался на курсы. Яцек?
Яцек: (Просматривая бумаги) Да. Поскольку всякое явное опознание в анкетах запрещено, там был пункт мотивов. Один из записавшихся почти дословно повторил текст двухмесячной давности реплики нашего фукса второго.
Эрих: Отказы?
София: Были. Четыре отказа. Об одном известно, что он идеалист.
Александра: Неисправимый?
София: Насколько то возможно.
Яцек: Потом был один пафосный мотив. Вроде того, что «да здравствует подлинно революционная логика».
Эрих: Я знаю, где сочиняют такой ненужный пафос.
София: Мы тоже знаем.
Эрих: А они на вас не обидятся? А то будет «здравствуй, Париж!» как с Новицким5.
Яцек: Вырвали его не так уж и случайно. Конечно ничего замечательного в этом нет, зато теперь у поляков в Париже есть эмигрантский профсоюз.
Эрих: (Поднимая кружку с водой) На здоровье товарищу Новицкому!
Александра: Хвала несломленным и смелым!
София: Возвращаемся на землю.
Эрих: У курсов есть детальная программа?
Яцек: Да. Я разработал программу на основе своего конспекта «Науки Логики». Если будут выжившие, первая глава «Капитала» исследуется детально, остальные в дискуссионном порядке. В Германии многие выживают?
Эрих: Простите, товарищ Янек, нужно заметить что для нас «Капитал» и «Наука логики» были изначально записаны на родном языке. До «Капитала» доходит примерно сорок процентов первоначальных. Трое-четверо обычно присоединяются в середине «Науки Логики».
София: Вот, Янек, значит, нужно ждать, что закончат курсы трое или четверо, если будут присоединившиеся к «Науке Логики».
Янек: Можно будет обойтись и без дипломов.
Эрих: Если всё-же будут дипломы, мы без всяких проблем подпишем дипломный сигнатурный ключ в Берлине.
Александра: Это обеспечит взаимное признание?
Эрих: Нет. Если у вас где-то проверяют электронные документы, то наш дипломный ключ тоже должен иметь доверие товарищей.
София: А что с Прагой?
Эрих: У нас договор с чехами о взаимном признании дипломов. Впрочем, нас это ни к чему не обязывает.
Яцек: Почему?
Эрих: У них «Наука Логики» и «Капитал» - это удел одиночек. Сама затея товарищей с курсами была бы безумием в Праге. И вовсе не потому, что это может вызывать преследования. Просто это их отношение к теории. Соответственно, и ни одного электронного или бумажного диплома по «Науке Логики» и «Капиталу» в Чехии не существует. По крайней мере, в Германии их не предъявляли.
София: О, кстати, у нас на курсы записалась словачка и один украинец-заробитчанин.
Александра: Поздравляю. А у нас в Варшаве белорусы есть. Двое нас поддерживали с оговорками, а ещё какие-то выгнанные из Минска писали доносы, что мы там занимаемся научным коммунизмом, и что вообще за монистические штудии пора сажать всерьёз и надолго. «Версия такая есть, что всё дело в два-пять-шесть6».
Эрих: И как?
Александра: Никак, товарищ Эрих. Мы позаботились, чтобы перед дождём доносов был зонтик.
Эрих: Мои поздравления. (Жмёт руку) Но признайтесь, наличие зонтика не гарантировало от неудач?
Александра: Здесь все так наслышаны о нашей неудаче.
Яцек: Скажем, не все. Но я не буду задавать вопросов, заставляющих вспомнить худшее.
Александра: Надеетесь на взаимность?
Яцек: Ни в какой мере. Не плакать, не смеяться, но понимать!
Эрих: Ох то-то мы с Алисой на товарищей набросимся через, сколько там?
София: Курс рассчитан на полгода.
Эрих: Значит, через полгода. Желаю прочности. Пробуждать теоретическое мышление в наше время не так просто.
Александра: А что с залом?
Эрих: У нас одно время штудировали прямо в одном из университетских залов. Был такой доктор, который оформил.
София: А потом?
Эрих: Потом сняли на подставное лицо складской ангарчик в промзоне. Нашли разные стулья и собирались. Чисто географически было удобнее. Да и потом не только же студентам потакать. Вы ведь знаете, что не академические деятели - наследники гегелевской диалектики.
Александра: Знаем. Настоящие наследники - это такие как Яцек - в промасленных спецовках и с программами числового управления рабочими органами станка в голове.
Яцек: Без пустословия, товарищи!
Эрих: А что у товарищей с помещением?
София: Они бы и в этом доме уместились. Но...
Эрих: Отличный оборот, товаришка Зося!
София: Но это слегка бестактно и неудобно. Один знакомый нам сказал, что у него почти освободился небольшой ангарчик на одной из промышленных площадок в городке за тридцать километров отсюда.
Александра: Сейчас Эрих заявит протест против слепого копирования немецкого опыта.
Эрих: А вот и нет! Как оформлен ангар?
Яцек: Официально его снимает один украинский предприниматель. Он сваливал там, немного испорченные продукты, пока не приезжала фура, которая всё это увозила на продажу на Украине.
София: Совсем немножко испорченные. Прошлые выходные мы отмывали стены и сейчас там уже можно находится почти без запаха.
Александра: А этот украинец?
Яцек: Его пока нет. Когда курс скаканул, его перевозки прекратились. У него ещё десять месяцев аренды.
Эрих: А что знакомый товарищей?
София: А он нам очень здорово помог. Мы пришли к этому арендатору с ним и намекнули, что готовы взять 75% аренды на себя до истечения его договора. Хозяин тут же подтвердил согласие.
Яцек: Для убедительности мы представились представителями молодёжки ПиС7 и сказали, что нужен склад для хранения инвентаря для демонстрации и декораций.
София: Яцек даже пришёл в конфедератке по такому случаю.
Эрих: Додавили?
София: Украинец согласился не сразу. Но пока что четыре месяца мы можем заседать. Конечно, огласка арендной истории нам не нужна.
Яцек: В ангарчик войдёт до сорока человек без духоты.
Александра: Занятная форма вклада в виде недополученной прибыли.
Эрих: Моё прощение, товаришка Алиса, занятнее может быть только вклад в виде способности критического мышления.
Александра: Все вы галичане такие.
Эрих: Ой там, фифа винницкая. (Берёт и одевает Александре на голову панаму)
Яцек (серьёзно): Все наживаются на донбасской войне. Вот видите... Куркуля припугнули, потом наряжаются украинскими эмигрантами...
Александра: Товарищи, а этого хозяина ангара нет в нашей беседке?
София: Товарищ Kryjski. Ник немножко говорящий, он с нами уже три года.
Эрих: Кстати, товаришка Алиса обещала «Новую Критику».
Александра: Да, чуть не забыла. (Достаёт и протягивает Софии) Товаришка Зося.
София: Спасибо. Будем читать.
Яцек (оборачивается к буфету и вынимает пачку купюр): Сейчас будем разбираться. Товаришка Оля?
Александра: Один журнал. Эрих получит свой в Познани на обратном пути.
Яцек (отсчитывает и протягивает): Вот.
Александра (пересчитывает): Всё верно.
Эрих (Встаёт и берёт из привезённой большой сумки): Тут уйма Рот-Фуксов, Оффен-зив и Гехайм8. (Передаёт Яцеку)
Яцек (пересчитывает): По старым ценам тут на шестьдесят евро.
Эрих: Цены старые.
Яцек (передаёт деньги): Тогда у меня готова пачка.
Эрих (принимает): Не собираюсь пересчитывать. За «Капитал» я надеюсь получить при отъезде.
София: Всё так. О «Науке Логики» к Оле.
Александра: Да. В «Науку Логики» авансировала я. Там несколько сотен злотых.
Яцек: Мы не забудем, что товаришка терпела не только до зарплаты, но и после. Вот четыреста злотых для начала. (Протягивает деньги. Оставшуюся пачку убирает в буфет.)
Эрих: Отсыпь биткоинов, дорогой друг!
Яцек: Уважаемый гость! Мы живём как при Пилсудском. У нас даже свечи есть на случай отключений электрической сети.
Александра: Ой там! А вот некоторые чехи вообще хронически не доверяют информационным технологиям. Встречаются как гуситы - только лицом к лицу и на свежем воздухе.
Эрих: Имеют основание!
Яцек: А какая разница, если зацепку для ареста можно одинаково успешно дать и лицом к лицу и экран к экрану?
София: Не стоит провоцировать «немецкие темы».
Эрих (нудно): Согласно регламентам серии технических норм и стандартов, электронная сигнатура на документ считается правильной, если проверочное число, вычисленное на основании документа...
Яцек: Эрих, а ты ведь кстати намекал нам, что мог бы прочитать лекцию о разнице немецкой и польской категориальной терминологии в «Науке Логики» и «Капитале». Ты готов задержаться на два дня?
Эрих: Товаришка Алиса?
Александра: С удовольствием посмотрю на начало курсов. Через четыре дня я должна буду быть в Познани и затем в Варшаве.
Эрих: У меня отпуск кончается через неделю.
София: Und jetzt?9
Эрих: Читаю, товарищи. Я в пути просмотрел польский перевод «Капитала» и сделал выписки. Я бы мог подготовить презентацию. В нашем немецком ангаре частенько были лекторы с проектором и ноутбуком.
Яцек: Компьютер у нас в той комнате (указывает на дверь).
София: LibreOffice
Эрих: Ой, там!
Александра (весело): Цивилизация приходит в Польшу.
Эрих (кланяется): Несказанно благодарен за столь брутальную лесть.
София: Эрих, вы так естественны. Который раз товарищ в Польше?
Эрих: Несказанно благодарен за менее брутальную лесть. Я в Польше уже тридцать какой-то раз. Уже выучил все пути въезда и выезда.
Александра: А что с транспортом для товарищей, которые записались на курсы?
София: Судя по анкетам, одному из записавшихся придётся делать по 300 километров каждый раз. Четырнадцать живут тут в радиусе пятидесяти километров, из них двое даже в нашем городе. В анкете можно было выбрать примерное расстояние поездки: до 10 километров, 10-30, 30-50 и больше пятидесяти.
Александра: Огромные суммы и сила воли. Я бы не смогла проезжать по 150 километров ради лекций и обсуждений.
Яцек: Этот товарищ или эта товаришка тоже, возможно не сможет.
***
В назначенное время в агнаре собралось девятнадцать человек. В центре стоял грубо сколоченный стол, вокруг него были раскладные каркасные табуретки, стулья времён народной Польши с протёртой обивкой и даже две лавки. У стола в центре ангара сидел Яцек. Рядом готовы были продолжить речь София и Эрих. Александра сидела в заднем ряду и заинтересованно наблюдала. Она что-то зарисовывала карандашом в блокноте.
- Дорогие друзья! Сейчас мы попытаемся начать наши занятия и начать карабкание вверх по скалам науки. Если всё получится, мы все (задумался) получим хорошее критическое мышление по лучшим меркам. Мы будем читать, разбирать и обсуждать «Науку Логику» Георга Вильгельма Фридриха Гегеля. Те, кто осилит эту книгу, приступят к изучению «Капитала» Карала Маркса (останавливается), если вообще кто-нибудь останется (сдержанный смех). Да, это вам не по демонстрациям ходить.
- Произведения, которые я назвал, были написаны на немецком языке. Некоторые из товарищей его знают. Этот язык сильно отличается от польского, и потому тонкие оттенки смысла в оригинале, которые немало значат, переводами обычно игнорируются по необходимости. О том, что же хотели сказать Гегель и Маркс и какими категориями они пользовались, нам расскажет ... нам расскажет знающий польский язык гость из Германии.
Товарищи! - начал, поднявшись, Эрих, - Польская категориальная система очень сильно отличается от немецкой. Конечно, они отражают один и тот же мир, но оттенки и очевидные из самой формы слов связи в наших языках очень непохожи...
Эпилог
Курсы самообразования бывают разные. По неполной статистике, включающей Скандинавию, балтийские страны, Германию, Чехию, Польшу, Словакию и Австрию, между 2006 и 2015 годами действовало около сорока курсов самообразования, провозгласивших свой интерес к сфере теоретического мышления в его современной диалектической форме. Из этого числа лишь пять курсов имели программу, предполагающую изучение «Науки Логики» и «Капитала». Ещё примерно в пятнадцати курсах эти работы были в качестве основных источников, а в пяти из них названные книги Гегеля и Маркса были узловыми. Из почти сорока курсов самое большее лишь треть имела отношение к каким-либо политическим организациям, причём, как правило, не содействием, а тем, что «не мешали».
Из примерно тридцати курсов, начавших работу до 2010 года, до сих пор действуют лишь четыре. Из начавших работу между 2010 и 2012 годами сейчас существуют ещё семь курсов. Ещё как минимум одиннадцать курсов самообразования из основанных после 2012 года прекратили своё существование по внутренним причинам.
В приведённую статистику никак не попали испаноязычные курсы теоретического самообразования особенно многочисленные в Латинской Америке (по оценкам от 60 до 190 групп), отдельные французские попытки организации курсов теоретического самообразования в Париже, болгарские и югославские совещания (так и не превратившиеся в полноценные курсы). Не попали в статистику и российские начинания в этой области, причём основной причиной вряд ли является изолированность российского сообщества. На данный момент в Польше, Чехии и Германии не известно ни об одном успешном выпуске каких-либо самообразовательных курсов по изучению «Науки Логики» и «Капитала» в России. Как неизвестно ни об одних стабильных (просуществовавших больше года) самообразовательных курсах вообще.
___
Среди самых ярких инициатив раннего (2007-2011) этапа международного движения курсов теоретического самообразования многим памятна Нью-Йоркская конференция10 (апреля 2011 года), пытавшаяся запустить движение в пользу теоретического самообразования в США с опорой на немецкий теоретический и практический опыт подобных инициатив. Конференция не получила широкой поддержки, поскольку была англоязычной и по определению не могла рассчитывать на испытывающую наибольшую потребность в теории испаноязычную аудиторию. Не могла эта инициатива рассчитывать и на наиболее умственно продуктивную аудиторию, владеющую международным языком материалистической диалектики - немецким. Но всё это не помешало тому, что выпущенный тогда плакат стал узнаваем от Польши до Перу как международный символ всего движения курсов теоретического самообразования в области практического материализма.
Пригласительный плакат к конференции в апреле 2011 года.
В среднем в Европе одна относительно успешная групповая попытка, приводящая к освоению хотя бы половины «Науки Логики», приходится на 30-35 миллионов населения. Средняя начальная численность курсов - 27 человек. Средняя конечная численность - 9 человек. Минимальное число выпускников различных курсов самообразования в области теоретического мышления за период от 2006 до 2015 годов во всех названных европейских странах - 150 человек. Максимальное оценочное число выпускников - 1200 человек. Число тех, кто никогда не открывал «Науку Логики» или «Капитал» - тысячи. Тех, кто не знает чем могут быть полезны эти книги, миллионы.
Выработка эффективных форм теоретического самообразования не окончена.
1 Лат. Слава Езусу Христу - традиционное приветствие у католиков.
2 Нем. пуск в ход.
3 Нем. приземлились.
4 Междометие, польский аналог украинского «отож».
5 Michał Nowicki - польский коммунист, осуждённый в Польше по известному делу интернет-портала. Спасаясь от преследований, эмигрировал во Францию, где занимался организацией профсоюза польских остарбайтеров.
6 §256 - «два-пять-шесть» - номер статьи польского Кодекса Карного, которой обосновывают преследования коммунистических элементов.
7 PiS (Prawo i Sprawiedliwość) - буржуазно-консервативная политическая партия в Польше, которая неоднократно была правящей и сохраняет прочные позиции в публичной политике.
8 „RotFuchs", „Offen-siv", „Geheim" - немецкие культурные и политические журналы социалистической направленности.
9 Нем. И теперь?
10 Ссылка на англоязычные описания. Иных языковых вариантов не существует.
:: e-mail