Вернуться на главную страницу
Чему буржуи учат рабочих сегодня?
Я сознательно не хочу называть имена «учителей», чьи наставления хочу воспроизвести в этой статье. Это без надобности уже хотя бы потому, что имя им - Легион, и я не горю желанием делать кому-то лишнюю рекламу. Скажу только, что в центре внимания будет одна из самых известных и крупных компаний по предоставлению консалтинга, бизнес-тренерства, коучинга и прочих модных течений современного «промывания мозгов». Настолько модных, что эта компания тратит бешеные деньги на обучение своих сотрудников за границей, чтобы первыми внедрить всё «новенькое» и «передовое» на наши отсталые украинские просторы.
О том, что эта компания будет проводить нам, рядовым сотрудникам, тренинги, стало известно примерно за месяц - кто-то пустил такой слух. Потом мне позвонил коллега из другого магазина нашей сети. Почему-то он всегда был в курсе всех сплетен.
- Таки это правда, - сказал он. - Я только что слышал это напрямую от генерального менеджера. Сейчас сброшу ссылку на их сайт - посмотришь.
Я открыл ссылку, посмотрел. Услуги того, услуги сего. Обучение, креативность, развитие навыков. Примитивно и обычно.
- Да, обычно, - сказал мой коллега. - Только вот моя жена проходила этот тренинг пару месяцев назад. И он длился почти двое суток.
- Ну, это ещё куда ни шло, - ответил я.
- Двое суток БЕЗ ПЕРЕРЫВА.
- Чёрт. Тогда я не пойду.
- Вряд ли. Деньги-то уже заплачены. И большие. Говорят, за каждого сотрудника внесли по 6000 грн.
Я положил трубку, откинулся на стуле, прикинул. В феврале нам снизили процентную ставку, отчего зарплата уменьшилась вдвое. С февраля по июнь - даже больше 6000. Только шеф это назвал «изменением мотивации» - чтобы мы больше продавали. Иначе нормальную зарплату не получить.
Беда была в том, что получить нормальную зарплату можно только выполнив план, который теперь почему-то вырос в 2 раза, - а мы и «старый» ни разу не выполнили.
Я перезвонил назад - по служебному телефону.
- Слушай, - сказал я, - двое суток - это уж слишком. Зачем такое делать?
- Жена говорила, для того, чтобы вогнать сотрудников в стресс, разозлить их. Чтобы почувствовали в себе ярость соперничества. Как-то так.
- Просто из-за недосыпания?
- Нет. Там будут давать разные задания. Например, пролететь над Киевом на вертолёте. Сфотографироваться в кровати 5-звёздочного отеля. Это то, что у них было. А ещё, их там всех обзывали овощами и трутнями, потому что они ни к чему не стремятся. Ну, а стремиться надо к тому, к чему тебе скажут, конечно же.
Сфотографироваться в номере отеля - это, наверное, чтобы заманить нас атрибутами сладкой жизни, подумал я. Но мне давно уже не были интересны эти атрибуты. Я думал только о том, чтобы написать хорошую книгу, а работу продавцом терпел лишь потому, что мысль о писательстве ради денег была мне противна. Быть профессиональным писателем - ну, разве не мерзость? Отслеживать конъюнктуру, писать о вампирах, бандитах, о разных извращениях. Я лучше умру в безвестности и нищете, буду делать самую дурацкую работу в мире, чем позволю себе плясать под дудку всего этого гнилья.
Конечно, мою работу очень уж дурацкой назвать было нельзя. Как простой рабочий, без роду и племени, я относительно неплохо устроился. Но творчеству эта работа вообще не способствовала - напротив. Я прекрасно понимал, что мою работу может выполнять любой автомат. Каждый день борьба велась за один-единственный час, когда я смогу делать то, что мне нужно - даже сквозь усталость и отчаяние. Теперь ещё выясняется, что мне придётся отдать им из того ничтожного времени, которым я располагал, все свои выходные.
Поэтому оставшееся время я истратил по-максимуму: перечитывал «Экономическо-философские рукописи 1844 года», кое-что из Ильенкова и Босенко, вспоминал судьбы Сократа и Фейербаха. И по мере того, как времени становилось всё меньше, волнение моё нарастало. Почти все мои мысли были заняты ожесточёнными спорами со своими тренерами - я разговаривал с ними на работе, на улице, пока завтракал или чистил зубы. Я знал, что не смогу удержаться, смолчать против какого-нибудь из их «мудрствований» - а раз так, то дни мои в этой компании сочтены. Странно было бы держать на работе сотрудника, продавца, который выступает против системы мирового капитализма в целом - особенно, когда он публично заявляет об этом.
Хотя я и вышел почти на час раньше, из-за пробок всё равно приехал аккуратно к началу действа. Быстро выпил кофе, сходил в туалет и сел - прямо напротив «президиума». Тренер уже находился там и олицетворял собой всё, что я ненавидел в людях - чванливость, наглость, жадность и лицемерие, а дорогое убранство напыщенного достатка отсвечивалось в блеске его маленьких крысиных глаз. Профессиональный головорез с Большой Дороги - вот кто он такой.
- Что ж, ребята, - начал он, - вы все здесь продавцы предметов роскоши. Кто из вас знает, когда появилась роскошь?
Никто не ответил. Молчал и я. Я вообще в последний момент решил не высовываться, если меня не будут трогать.
- Она была всегда, - ответил за нас тренер. - Если сегодня это дома и машины, то в каменном веке ею были шкуры животных. Шкуры были ценными и доставались не всем - только жрецам и пророкам.
Тут мне пришлось вступиться.
- Вы что-то путаете, - сказал я. - Ведь совершенно очевидно, что предметы роскоши появляются не раньше, чем индивидуальная собственность, а она была НЕ ВСЕГДА. В каменном веке человек существовал как родовое существо, и вся его собственность принадлежала роду. Индивидуальная собственность появилась намного позже.
- Ладно, - сказал тренер. - А вот ложка когда появилась?
- Не знаю.
- Ложка появилась ещё на заре каменного века, и она уж точно была первым предметом роскоши. ОНА БЫЛА НЕ ДЛЯ ВСЕХ, А ТОЛЬКО ДЛЯ ИЗБРАННЫХ. Сейчас, например, есть такие культуры в Азии, которые даже унитазом не умеют пользоваться. Для них унитаз - роскошь. А вы о ложке говорите!
Пока я силился понять, о чём речь, момент для спора ушёл.
Затем нам приказали сделать самопрезентацию. Нужно было выйти в центр и рассказать о себе: кто ты, кем видишь себя в компании и чего хочешь от жизни.
Я подумал: что ж, если это тренер по креативности, он меня поддержит.
- В общем-то - и это не секрет для компании! - я пришёл сюда потому, что у меня был какой-то интерес к предметам искусства, - начал я. - Я не знаю, как долго это продлится, но пока я здесь. А когда этот интерес иссякнет, я уйду. Думаю, это нормально.
- А от жизни вы чего хотите?
- Сейчас я работаю над книгой... Это роман. Думаю, мои цели вряд ли отличаются от целей эстетического процесса вообще.
- Какие же у него цели?
- Выразить эпоху в образах. И дать ключ к её изменению.
Конечно же, это была хитрость, рассчитанная только на то, чтобы от меня отстали. Впрочем, о чём-то таком тренер, наверное, догадывался. Ведь всё время, пока я говорил, он осматривал меня с нескрываемым презрением.
- Хорошо, Василий. - Сказал он. - Теперь скажите, сколько денег вам нужно для счастья?
- ДЛЯ СЧАСТЬЯ мне не нужны деньги.
- Садитесь.
Я был первым. Остальные сотрудники отвечали уже после меня. В основном, они производили впечатление людей, запутавшихся в жизни, забывших, чего они хотят, разочарованных во всём. Их спрашивали то же, что и меня - но с одним отличием.
- Послушайте, - перебил я, - почему вы у всех спрашиваете, сколько они хотят ЗАРАБАТЫВАТЬ, а у меня спросили, сколько денег мне нужно ДЛЯ СЧАСТЬЯ?
- Это элементарно, Вася, - ответил тренер. - Потому что по вам видно, что деньги вам в принципе не нужны.
- Как же вы это увидели?
- Да это видно даже по вашей обуви.
Я посмотрел на свои старенькие кеды. Ну, да, я специально надел их, чтобы позлить.
- А что с ними не так? - Всё равно спросил я.
- Боже, да разве вы не понимаете? Это же дешёвая китайская подделка! Тем более, вы их ни разу в жизни не мыли.
- Неправда. Однажды я их помыл.
Тренер смотрел на меня, как на отребье. Что ж, пусть.
- Так или иначе, если все выступили, - а выступили все, - давайте продолжим. Запишите себе: три категории людей.
Это уже интереснее. Я прочертил в блокноте три столбца, приготовился.
- Люди делятся на три типа: бедные, бедные с деньгами и богатые - на слове "богатые" тренер натурально расцвел. - Бедные люди - это те, кого мы обычно называем "неудачниками". Они ищут причины своего ужасного существования вовне, вместо того, чтобы задуматься, чем они сами виноваты. Их жизнь сводится к обеспечению своего биологического цикла - пожрать, поспать, детей наплодить. Работу они воспринимают как рабство и ходят на неё только ради того, чтобы выжить. Это скудное существование, недостойное человека.
"Тааааак", подумал я.
- Средние - "бедные с деньгами" - это обычные трудяги. Они уже задумываются "о чём-то большем", как сами любят выражаться. Но осуществить подлинный прорыв им пока не дано. Они много работают и работу свою любят, но вне её палец о палец не ударят. А все деньги тратят на развлечения, ремонты и разнообразнейшие курсы. Кружки, школы танцев, клубы кройки и шитья - это их парафия. Это люди - эгоисты, которые гребут только под себя. Мечта "бедного с деньгами" - это Хонда Сивик 2010 года. Бедные, например, мечтают просто о Ланосе. Любого года.
Я внимательно смотрел в лица своих коллег. Все безучастно впитывали информацию. Никто не сопротивлялся, но и особо не верил. Оно и не мудрено: говорили исключительно очевидные вещи. Никакой теории, никакого ума.
- И, наконец, "богатые". Это люди - сами себе закон. Они живут своим делом и деньги им нужны для собственной свободы. Их девиз - гедонизм, любовь к жизни. И во всех своих проявлениях они отталкиваются не от условий своего материального существования, не от собственного "я не могу" и "у меня нет возможности", а от "Я ТАК ХОЧУ!" - В этом месте тренер даже прикрикнул.
- Как показывает практика, - продолжал он, - из сектора бедных в сектор богатых человек может перепрыгнуть всего за 7 лет. И каждый из вас в состоянии сделать это. Единственное, чего вам не хватает - это ПАЯЛЬНИКА В ЗАДНИЦЕ.
Тут тренер встал со стула и стал прохаживаться взад-вперёд, как будто он Блейк из фильма "Американцы".
- Вы жалуетесь на то, что вам недостаточно платят - но вы ведь ничего и не делаете для того, чтобы вам платили! Ваша эффективность равна нулю. Что вы приносите компании? Только убытки. Ваши убеждения, ваши верования, ваши стремления тянут вас вниз, потому что всё, чего вы хотите - это отработать свои 12 часов день, 5 дней в неделю, и бежать домой!
Брови у всех присутствующих поползли вверх. Тренер продолжал.
- Так вы никогда ничего не добьётесь. Знаете, что я рекомендую своим лучшим ученикам? Взять свою зарплату и купить на них туфли. Купить себе смокинг, чёрт побери! На всю зарплату, так, чтобы ни копейки не осталось! Чтобы весь месяц впроголодь сидеть. Вот тогда вы начнёте шевелиться, тогда с вас будет толк! А сейчас, вы все ходите в дешёвых одеждах. Стрижётесь в грошовых парикмахерских. Пьёте вонючее пиво из супермаркета у дома. Вы не заботитесь о себе, вы не ведёте достойную человека жизнь. И, кроме вас самих, вам никто не поможет.
Потом Блейк (будем теперь называть его так) указал рукой на коллегу, сидящего напротив меня - хорошего специалиста, посвятившего всю жизнь своему делу.
- Вот вы, например, - сказал Блейк, - Вы хотите иметь дома предметы искусства? Картины? Машины? Пить великое вино?
- Конечно.
- И сколько вам лет?
- Тридцать шесть.
- Мужчина в Украине живёт не больше 60 лет. Вам осталось жить 24 года. Это 210 тысяч часов. Из них только 1000 часов вы будете завязывать шнурки. 30000 часов ехать на работу. 70000 часов вы будете спать. Когда вы собираетесь жить? Когда вы будете пить свои вина? Когда вы вообще собираетесь делать деньги? Вы - просто овощ, ждущий, что его почва все сделает за него. Но ваша почва бедна и на ней ничего не может взрасти.
Я посмотрел на часы. Было 2 часа дня. Только полдня прошло. Но мне «повезло», и у меня был козырь в рукаве - мой лечащий врач запретил мне нарушать режим и даже выписал справку. Начальство об этом знало. Это значило, что в 10 вечера я пойду домой.
Впрочем, какой-то радости по этому поводу я не испытывал. Я понимал, что ребятам придётся отдуваться и за меня. Мне было крайне жаль дарить компании свой выходной, но и обидно, что я не могу полностью разделить эту печальную участь со своими коллегами. С другой стороны, я хотя бы знал, что не подставлю их, если стану чувствовать себя хуже.
- Можете идти на обед, - сказал Блейк.
Я пошёл обедать в ближайший торговый центр - приготовить еду с собой утром времени не было. 15 минут туда, 15 обратно, ещё столько же - на очередь. Я успел только наспех залить в себя суп и запить чаем. Насчет питания, кстати, врач тоже много чего говорил.
Когда мы вернулись, Блейк велел записать своих 40 жизненных целей - именно 40, не меньше. Даже боюсь представить, что бы он сказал, если бы увидел, что я записал «всего» 38. К счастью, Блейк их не проверял. Я записал их и тут же забыл.
Я просто не знал, почему мне нужно хотеть так много всего одновременно. Я хотел только одного - сделать что-то для ВСЕХ ЛЮДЕЙ; остальные цели происходили из этого. Никакие дорогие туфли или смокинг мне тут помочь бы не смогли. Я был убеждён, что лишь позаботившись о всём человечестве, получится позаботиться о себе - а не наоборот.
В самом деле: можно подумать, что туфли напишут за меня книгу.
- Роскошь, - продолжал Блейк, - это наше всё. Она есть у всех, но у всех она разная. У богатых - одна, у бедных - другая. И чем выше человек растёт, тем больше роскоши ему доступно. А теперь запишите: то, что человек растёт, можно понять по его отношению к себе.
Человек, который развивается, демонстрирует окружающим собственную ухоженность. Он следит за собой на всех уровнях - уровне мыслей, чувств, внешнего вида. Его самосознание и доходы растут пропорционально. Чем более сознателен человек, тем больше у него денег. И, наконец, к нему начинают проявлять интерес другие люди - через прессу и общественность.
И, напротив: человек деградирует, когда он сопротивляется своему росту. Он не хочет работать, клиенты его избегают. У него нет денег или их просто недостаточно. Перспектив он не видит. И, в конце концов, он начинает быть зависимым. Если развивающийся человек думает о себе и ставит себя на первое место, то деградирующий начинает уповать на бога, на окружающих, на президента.
Запомните - никогда не стоит надеяться на то, что кто-то подумает о вас. Только вы о себе.
Это всё говорил и говорил Блейк, сияя своими белоснежными манжетами. Говорил часами, упиваясь мелодией своего поставленного голоса, красуясь своей статностью, ловя на себе внимательные взгляды публики. До самой ночи мы смотрели фильмы о миллионерах, играли в игры, заполняли тесты. Потом я поехал домой.
Нужно сказать, что проблемы со здоровьем дали о себе знать задолго до 10 вечера. Чувствовал я себя прескверно и спал в ту ночь беспокойным, нервным сном - в то время, как мои коллеги ещё выполняли свои ночные задания, мотаясь по всему городу в поисках дорогих автомобилей, элитных украшений, пытаясь попасть в закрытые клубы для «развившихся» и номера «люкс».
Только через день, когда все отоспались, я поинтересовался тем, как все справились со своими заданиями.
- Мы истратили на них все деньги, - сказал мне мой коллега. - И я не могу утверждать, что это что-то мне дало. Это всё пустые картинки, понимаешь. Просто картинки другой жизни, которой я бы не отважился жить.
В тот же день, но немного позже, я узнал, что меня собираются уволить из компании, как «единственного продавца, который не заинтересован в продажах». Этим решением я удивлён не был. Меня только шокировало то, что Блейк, оказывается, всё это время делал о нас свои выводы и делился ими с начальством.
Против самого Блейка бороться, разумеется, бесполезно. Как уже было упомянуто, он сам есть явление системное, и таких, как он, можно насчитать тысячи, сотни тысяч по всему миру. Но и тем интереснее увидеть в нём одном ту общую логику, которой агенты капитализма «потчуют» своих рабов. Интересно уже хотя бы потому, что эта новейшая и современнейшая логика никак не уходит дальше логики... XIX века. И не только не уходит, а даже полностью копирует её.
В «Экономически-философских рукописях 1844 года» есть замечательный фрагмент, где Маркс цитирует известную в то время работу Шульца. Звучит он так:
«Лорд Брум бросает рабочим клич: «Станьте капиталистами!»... Беда в том, что миллионы людей могут добыть себе скудные средства к жизни лишь путем напряженной работы, разрушающей организм, калечащей человека в нравственном и умственном отношении, и что им приходится считать за счастье получение даже такой, гибельной для них, работы».
То, что лорд Брум, ярчайший представитель английской партии торгово-промышленной буржуазии, сказал это лично, а не с помощью своих блейков, разумеется, ничего не отменяет. Да это и не настолько важно, кто говорит. Важно, как долго.
Ведь по прошествии уже 150 лет ничего другого, кроме беспомощного бормотания старого лозунга «станьте капиталистами!», капитализм рабочему предложить не способен. Это идеология людей, у которых не болит душа не только за всё человечество, но и даже за своего ближнего. Потому как уйти с ужасной работы и «стать капиталистом» на деле означает только одно - что на твоё место придёт другой страдалец, а сам ты из мученика превратишься в мучителя. Это не выход, а только иллюзия выхода.
Говорить о каком-то выходе впору только тогда, когда удастся отойти от очевидностей и попытаться проникнуть в суть вещей. Например, движение Солнца вокруг Земли было очевидным десятками тысяч лет, и только 500 лет назад выяснилось, что это Земля движется вокруг Солнца. Этот вывод не лежал на поверхности, очевидное движение небесных светил свидетельствовало против него, но, тем не менее, он оказался единственно верным.
А ведь именно этого - проникновения в суть вещей и отхода от очевидностей - умники «блейки» боятся больше всего на свете. Потому что в таком случае им придётся отвечать не на детские вопросы (например, распределения паяльников), а на взрослые. Почему человек может прожить всю жизнь, а человеком так и не стать? Почему он вынужден бороться за возможность по-человечески жить, а не получает её с рождения? Почему он должен до самой смерти уродовать себя для того, чтобы считаться нормальным? И, наконец, почему для того, чтобы развиваться самому, ему нужно обречь других людей на деградацию? Согласитесь, эти вопросы намного серьёзнее, и так сразу на них не ответишь. Как это ни забавно, но для того, чтобы ответить на них, Блейку пришлось бы перестать быть Блейком.
И если есть вещи более забавные, так это примеры того, как с «блейками» обращается сама история. Наверное, самым показательным здесь будет пример Сократа - его жизни, учения и смерти. А если уж быть совсем точным - то противостояние Сократа и софистов.
Софисты времён Сократа были такими же «блейками», что и наш - с той лишь разницей, что учили они не простолюдинов, а богачей. Но это принципиально не меняет дела, потому что сегодняшние тренеры, хотя и обучают простолюдинов, рабочих, делают это за те же «богачовские» деньги. И учат, в обоих случаях, тем же вещам - как лучше всего приспособиться к текущему положению дел. По сути говоря, это испокон веков был спор о словах, и всё учение сводилось к тому, что человека за деньги учили модно говорить, и так же модно жить. Хороший софист считался человеком если не успешным, то очень-очень успешным. Некоторые из них по своим доходам могли сравняться с архитекторами - самыми зажиточными гражданами греческих полисов. Ясное дело, что о каком-либо понимании существа дел в сознании учеников говорить вообще не приходилось: на него не только не оставалось времени - оно было губительным для самого софистского промысла.
Сократ выступал решительно против такой моды. Он самоотверженно работал на, собственно, философию, - то есть, на прививание «любви к мудрости», самой культуры человеческого ума. И, в отличие от софистов, Сократ не брал за своё дело ни копейки. Понимать, любить мудрость, для Сократа означало то же, что быть человеком, то же, что просто дышать, есть, пить.
Результат общеизвестен - софисты не выдержали этого испытания истиной и обвинили Сократа в своих же грехах («развращении умов молодёжи» и «непочтительности к богам»). И Сократ гордо удалился, сам приведя в исполнение вынесенный ему смертный приговор.
Сегодня же, спустя более 2.5 тысяч лет после смерти Сократа, считается, что чуть ли не вся европейская культура обязана своим существованием его идеям - то есть, речам полунищего старца, которого при жизни все считали безумцем. Его имя известно теперь каждому образованному человеку - и, уж тем более, о нём слышал и «сверхразвитый» Блейк. Но есть большие сомнения, что Блейку известна хотя бы первая буква имени хотя бы одного его древнегреческого «коллеги-софиста».
Строго говоря, из софистов вообще никто никогда не был известен так, как сейчас Сократ. История оставила всех своих «блейков» на обочине - и всегда оставляет, потому что там их место. Почему-то для истории всегда больше значения имели те люди, которые творили не за деньги и не ради денег. Люди, которые не хотели приспосабливаться к существующему порядку, а, напротив, пытались приспособить этот порядок под себя.
Поэтому оставим и мы нашего Блейка на растерзание истории, вернувшись к более занимательному для нас моменту - пониманию существа дела. Сегодня оно состоит, скорее, именно в борьбе с очевидностями. И, надо сказать, в этом есть свои успехи. Тот самый 36-летний специалист, на которого так «насел» Блейк, сказал в перерыве такие слова:
- Не знаю, как вам, ребята, а мне всё это не нравится. Если его послушать, то нам всем пора искать другую работу. Не получится нам здесь так развиваться, как он говорит. И вообще, не хочу я этого. Я лучше буду бедным и честным человеком, чем таким богатым и подлым, как он.
Не нашлось тогда среди нас такого человека, который бы с этим не согласился.
Я же, спустя время, согласен здесь только со второй половиной фразы. Потому что если вторая половина демонстрирует хотя бы какое-то понимание существа дела, первая всё ещё страдает «очевидностью».
Ведь, если посудить, сам Блейк отнюдь не предлагает рабочему сбежать на другую работу - напротив, он говорит о том, что нужно учиться делать всё, что можешь, там, где ты находишься. А для этого именно и требуется, что... не бежать. Встретиться со всеми трудностями лицом к лицу и не тянуть их больше за собой с места на место, из компании в компанию. Прекратить всё время жаловаться на скотские условия своего существования и потребовать для себя чего-то лучшего - СЕЙЧАС ЖЕ, ЗДЕСЬ! Стать, «чёрт побери», полноправными хозяевами собственной жизни - и больше никогда, никогда не надеяться на своих господ.
Для этого, конечно же, нужно отойти от детской привычки делить общество «по глубине кошельков» или «по размерам тапочек», а начать по-взрослому разбираться в том, как оно само делится - то есть, на антагонистически противостоящие друг другу классы, что составляет сердце учения марксизма. Тогда и окажется, что в этом антагонизме не богачи, а самые бедные люди оказываются наиболее перспективными. Ведь осознав свою сущность как класса, они в силах будут раз и навсегда отойти от старой трусливой «богачевской» логики «индивидуального спасения» и, объединившись для увеличения собственной мощи, принять единственную альтернативу: взорвать всю эту бесчеловечную систему взаимного порабощения и подарить тем самым миру подлинную роскошь - радость свободного развития для всех людей.
Блейк, надо сказать, здесь даже перевыполняет свою историческую роль - он насильно пихает нам в руки верёвку, на которой сам же будет повешен. И некоторые, как видно из слов моих коллег, эту верёвку уже почти взяли. Всё, чего им не хватает для подлинного прорыва - это вдохновения хорошей революционной теорией, которая существует уже давно, но которую нужно ещё «донести».
Дальше дело, как говорится, будет уже за малым.
