Вернуться на главную страницу
Два поколения и одна война
«Товарищи! Граждане! Братья и сестры! Бойцы нашей армии и флота! К вам обращаюсь я, друзья мои!»
Люди, нет, товарищи, граждане, братья и сестры, ещё минуту назад громко спорившие между собой, умолкли. Тишина повисла такая, что стало слышно, как мурлычет ничего не понимающая кошка, свернувшаяся калачом у ног Сашки. Тот, не сводя настороженного взгляда своих серых глаз с радиоприемника, изредка наклонялся, чтобы почесать её за ухом. В этот вечер Сашка был удивительно молчалив, хотя чаще всего именно его голос можно было услышать там, где шел оживленный спор. Всё умолкло. Затихло. Мир оцепенел перед бурей.
«Вероломное военное нападение гитлеровской Германии на нашу родину, начатое 22 июня, — продолжается. Несмотря на героическое сопротивление Красной армии, несмотря на то, что лучшие дивизии врага и лучшие части его авиации уже разбиты и нашли себе могилу на полях сражения, враг продолжает лезть вперед, бросая на фронт новые силы...»
Вот и подтвердились слухи, которые уже не первый день тревожили всех нас. Мы не знали верить или нет той скудной информации, попадающей к нам обрывками, словно неохотно. Мы жадно ждали её каждый день, каждую минуту – что там, секунду! - и набрасывались на любые крохи. Так всегда – стоило кому-нибудь где-нибудь услышать зернышко правды, как, пройдя через 30-тые руки, оно уже ничем не напоминало само себя. Приходилось скрупулезно очищать его от шелухи фантазий или недопонимания, дабы получить хоть какую-то цельную картину... И кто-то из нас тут же качал головой: «ой, да нет, не правда, это». И тут же смотрели друг на дружку в немом ожидании. Вот-вот, сейчас Димка кивнет в знак согласия... или Коля хлопнет по плечу и скажет: «неправда, врут, провокация...» Война – это далеко, там где-то, в Европе, а у нас только отгремели выпускные балы... перед нами лежат сотни дорог и тысячи возможностей подмигивают с разных поворотов... мы только вступили в свою взрослую жизнь… Какая война? Небо все такое же голубое, соловьи все так же поют по утрам... нет войны, нет. Только слухи... Мы расходились каждый вечер, не глядя друг другу в глаза. Боялись показать страх... ведь в глубине сердца каждый из нас верил: война таки постучалась и в наш дом.
«Враг жесток и неумолим. Он ставит за свою цель - захватить наши земли, политые нашим потом, захватить наш хлеб и нашу нефть, все добытое нашим трудом»
Война. Война пришла! Не слухи, не домыслы! Ведь сам товарищ Сталин говорит... И здесь уже не отмахнешься «враньем». И все мы как один повернули головы к окну. Показалось, что прекрасное, светлое небо закрыло черное крыло. Но нет, солнце все так же беззаботно светило. Просто тень упала на все наши мечты. Сотни тропинок связались в одну и указывали на фронт. Вмиг умерло три инженера, один врач и два учителя. Вместо них родилось шестеро солдат, готовых защищать свою Родину, даже испытывая страх сейчас. Солнце подмигнуло нам. Равнодушная звезда! Какое ему дело до наших хлопот? Оно и завтра будет светить, и через время, когда нас, возможно, уже и не будет. Ведь война же... И каждый из нас знал, что это значит.
«Народы Советского Союза должны подняться на защиту своих прав, своей земли против врага».
Нам было страшно, мы были не готовы, но решительность переполняла каждого. За Родину стоило не только идти на фронт, а даже умирать. За её свободу, за её прекрасные земли, за нее саму... сложно было нам, вчерашним школьникам, в столь ответственный момент сформулировать, за что именно мы так любим свою Родину, и почему готовы пролить за неё кровь. Мы верили взволнованным стукам сердца и слезам, навернувшимся на глаза. Мы были испуганы, но в тоже время счастливы – столько за 11 лет написано сочинений о Родине, столько перепето песен... и вот, наконец, вот он шанс – не словом, а делом доказать как мы её любим. Мы были готовы идти на фронт – и спорщик Сашка, и непоседа Коля, и Димка, не выпускающий из рук книг, и рыжие братья Игорь-Максим, коих мы никогда не разделяли, и несостоявшийся врач Женька, которого даже взрослые почтительно звали Евгением. А слова – зачем, почему да как – мы оставляли будущим поколениям. Пускай они формулируют красивые предложения о Родине, а мы пойдем отдавать ей свой долг!
«Все силы народа — на разгром врага!»
В едином порыве мы встали.
«Вперед, за нашу победу!»
За победу! Советский народ никогда не будет побежденным!!!!
* * *
70 лет спустя
Глаза у дедушки ничуть не выцвели от времени – темно-карие, смеющиеся, слегка меняющие цвет под настроение. Я никогда не сомневалась, что такими же глазами он смотрел на мир в 10, 20, 30... и тогда, в 41-ом, когда, едва окончив школу, он отправился с пятеркой товарищей на фронт. Я всегда любила глаза деда, они были как настоящая книга, в которой каждый день можно прочесть что-то новое, доселе неведомое, но сегодня было мучительно стыдно, встретиться с ним взглядом. Потому я упорно смотрела на пиалу с кофе, который мне собственноручно сварил дедушка. Ах, какой же отменный кофе у него получался. Ни в одной кофейне такого не попробуешь! Только здесь, в этой тесноватой от стоящих везде книг, квартирке. Правда, сегодня я, увы, вкуса не почувствовала. Горечь ещё с утра оставила после себя привкус пепла, и ничто не могло перебить его.
У нас с дедушкой была одна традиция. Каждый год, 22 июня, в день начала Великой Отечественной Войны, мы вдвоем ходили к Памятнику Неизвестного солдату и возлагали цветы. В детстве я не слишком понимала зачем, но позже дедушка объяснил мне – каждый из его пяти товарищей погиб в разных местах, и он не знает, где их могилы, потому склонял голову перед павшими именно на этом месте, в надежде, что кто-то склоняет головы и там, где спят его школьные приятели. Сегодня с утра мы снова должны были отдать дань памяти... Цветы были уже приготовлены, но яростный ливень, неожиданно ворвавшийся в невзрачную серость утра, заставил нас немного изменить планы. Мы должны были подождать.
Мы ждали, слушая, как крупные капли разбиваются о стекло. Мы молчали. Дедушка, наверное, вспоминал, а я... я просто не знала, что ему сегодня сказать. Ведь нельзя же позволить себе со злостью и отчаянием бросить ему в лицо: твоим товарищам, по которым ты скорбишь и по сей день, повезло побольше твоего, дедушка. О, да, жестоко, но, увы, сейчас именно то ужасное время, когда живые завидуют мертвые. Стоило пройти до Берлина, дабы видеть все то, что сейчас происходит вокруг. Лучше было бы спать с чувством исполненного долга, не зная, как великий – величайший! - подвиг оплеван теми, ради кого он свершался.
Мне было мучительно стыдно даже не за те вещи, которые стали привычными: за низкие пенсии, за упраздненные для детей войны льготы, за высокие цены, за плохое медицинское обслуживание, за бесплатные квартиры, которых никогда не будет... В конце концов, все это – дело рук политиков, у которых от человека осталось разве что две руки, две ноги да одна голова. Мне было стыдно за простых, обычных граждан...
Вот уже третий месяц в СИЗО сидит Анна Синьокова. Она додумалась пожарить яичницу на вечном огне. Видимо, дома газ закончился. Хотя, нет: «уже 53 года возле Обелиска Славы в Киеве бесцельно сжигается драгоценный природный газ. Налогоплательщикам это удовольствие стоит около 300 000 грн. в месяц. И это – лишь одно языческое капище «вечного огня», которых по всей Украине сотни, если не тысячи. В ответ на это, 16 декабря Братство Св. Луки провело акцию протеста в столичном Парке Славы, где наглядно показало, как граждане должны пользоваться «вечным огнем»». Теперь ест сухари, а её мама истерично кричит в камеру, что её дочь незаконно удерживают за решеткой. Пускай бы сходила и в ноги поклонилась тому судье, который вынес подобное решение. Ведь на следующий день прибил бы её в темном переулке какой-нибудь сознательный гражданин, кои, мне хотелось бы верить, ещё где-то существуют. Да, что там кто-то. Сама бы пальцы молотком поотбивала и не поморщилась.
А сегодня ещё трое «людей» (кавычки здесь совершенно уместны) выложили подобные видео в Интернете. Они, видите ли, демонстрируют, таким образом, свое отношение к политическим преследованиям в нашей стране. Значит, яичницу на Вечном Огне жарить – это демократия, а отвечать за это – уже преследование… Да кому какое дело! Вы понимаете, да? Девушку-то, оказывается, преследуют, а не за дело держат в СИЗО. И, наверное же, гордятся, твари, своим «героическим» поступком. Какое время, такие и герои. А что из нас могло ещё получиться, из поколения, которое курить учится раньше, чем писать? Мы – дети США, а не Союза. Мы преданы гамбургерам, коле, тупым комедиям и джинсам. Вот они, дедушка, наши новые кумиры, а ты... ох, как же стыдно. Ведь ты и сам всё понимаешь, мой герой, которому забыли поклониться.
Я надеюсь, ты не смотрел телевизор вчера утром... и не узнаешь, как неизвестный художник глупо пошутил, раскрасив памятник советским солдатам в Софии. Вместо солдат, освобождавших Болгарию от фашистов, там теперь Джокер, Дед Мороз, Супермен, клоун Рональд Макдональд и Капитан Америка, а вместо советского знамени – американский флаг. И, они, дедушка, не считают это преступлением, у них это называется - идти в ногу со временем. Конечно, ты видел, ведь ты каждое утро включаешь телевизор, чтобы посмотреть новости. Ты не теряешь интерес к жизни, потому пытаешься быть в курсе происходящего. Счастье, что никто не научил тебя пользоваться Интернетом, и ты не читаешь этих ужасных комментариев к фотографиям изуродованного памятника. «А чё, креативненько. Не просто ж измазали краской, а со вкусом и выдумкой», «Ну объяви, мне реально все равно. Мне люди небезразличны, а идолов и каменных истуканов, поставленных по велению или обмену, я никогда не чтил», «Стильно расписали» и так далее. А наша страна промолчала. Все промолчали, кроме России.
Вот, дедушка, ради кого погибли твои товарищи, вот за что ты расстался с мечтой стать врачом, вот ради кого ты пожертвовал молодостью… Мне так обидно за тебя, мне так жаль. Ведь мои планы на жизнь никто не разрушил, мой диплом лежит в тумбочке…
Нужно сказать хоть слово. Физически необходимо. Их столько в голове и ни одно не слетает с уст. Так странно мысленно разговаривать с человеком, а вслух быть не в силах произнести и звука.
Я поднялась, чтобы присесть на диван, рядом с ним. Положив голову на плечо, вздохнула. Я знала, что ему больнее, чем мне. Ведь я просто живу в этом, а он, будучи младше меня, пошел добиваться свободы для людей, а в результате оказался обманутым.
- Дедушка... Ты... ты прости нас, пожалуйста. Прости. Мы так виноваты... перед всеми вами.
- Ничего, - вздохнул. Да и что он мог мне ответить? Только погладил по голове. - Дождь закончился, пойдем. – Он повернул ко мне лицо, и я едва не задохнулась, увидев в его глазах…веру. Не осуждение, не обиду, не упреки, а только безграничную веру во все наше поколение. То самое, которое сегодня плевало на их подвиг. И я поняла – у нас – тех, кто ещё не разучился думать и чувствовать – нет другого выхода. Доверие нужно оправдывать!
