Вернуться на главную страницу
Рецензия на журнал «Че Гевара» из серии «100 людей, которые изменили ход истории»
«100 людей, которые изменили ход истории», еженедельное издание, выпуск №15, июль 2008. - Издательство «Де Агостини». - 32 с.
Издательство «Де Агостини» порадовало читателей России и СНГ серией журналов «100 людей, которые изменили ход истории». С большим интересом прочитал я первые выпуски, посвящённые Петру Первому и Александру Македонскому, Махатме Ганди и Джону Кеннеди, Альберту Эйнштейну и Чарльзу Дарвину, Уильяму Шекспиру и Чарли Чаплину, Архимеду и Томасу Эдисону. С нетерпением жду запланированных журналов про жизнь и дела Карла Маркса и Иосифа Сталина. Роль Личности в Истории, природа и истоки гениальности, процесс становления и раскрытия гения, взаимовлияние великих людей друг на друга - эти неисчерпаемые темы всегда будут притягивать к себе людей, волновать умы, вызывать жаркие споры, давать «пищу» философам, литераторам и художникам. Очень рекомендую серию «100 человек...» всем, кто интересуется историей, политикой, наукой и искусством. Это - весьма содержательное и познавательное, хорошо продуманное и отлично оформленное в художественном плане популярное издание, не лишённое, разумеется, и недостатков. Всё-таки, задача, которую поставили перед собой издатели, не так уж проста: отобрать 100 великих людей, действительно изменивших ход истории, и рассказать о них в жёстких рамках 32-х страниц, хотя об этих людях можно и нужно было бы написать толстенные книги!
Показательно, что в когорту «ста великих» включён и один из самых выдающихся революционеров всех времён и народов Эрнесто Че Гевара де ла Серна. Причём журнал о нём вышел буквально через пару недель после того, как прогрессивная часть человечества отметила 80-летие со дня рождения легендарного команданте. Че Гевара стал легендой уже при жизни, а его геройская гибель дала ему подлинное бессмертие, «жизнь после смерти». Че давно уже превратился в символ, в знамя революционной борьбы против несправедливости, царящей в нашем «лучшем из возможных миров». И именно это обстоятельство делает жизнеописание Эрнесто Че Гевары крайне сложным делом - слишком велик соблазн упростить, «примитивизировать» этого человека, превратить его или в икону, или в лубочную картинку, или в модный «брэнд», или, напротив, в злобно-фанатичного «террориста».
Вообще, я убеждён, что к изучению жизни и деятельности каждого Великого Человека нужно подходить диалектически. То есть: нужно постараться рассмотреть Великую Личность, во-первых, в динамике, в развитии, в становлении; во-вторых, в связи с её общественным окружением, в историческом контексте; и, наконец, самое главное, во всей её сложности, неоднозначности, противоречивости. Личность любого, в принципе, человека противоречива, несводима к тупо-примитивному противоположению: «белое - чёрное». А у великих деятелей эта противоречивость всегда выражена чётче, выпуклее, рельефнее, и она принимает при этом более сложные формы - именно потому, что это великие, неординарные личности. Ошибки и заблуждения, человеческие слабости и странности, неблаговидные поступки и муки совести, житейские драмы и трагедии, разочарования и минуты отчаяния - всё это присутствует в жизни всякого великого человека. Великие люди никогда не бывают безгрешными ангелами, никогда не бывают «мягкими и пушистыми». Не стоит этого стесняться и это скрывать. Великий Человек - именно потому, что он великий, - не нуждается в «отбеливании» и «иконописании», в «стирании острых углов». Такой подход Великой Личности только вредит. Так, в своё время старая советская пропаганда создала упрощённо-идеализированные образы В. И. Ленина и И. В. Сталина, а потом эти пропагандистские штампы были умело использованы уже антисоветской пропагандой для осмеяния и опошления создателей Советского государства.
Противоречивость Великой Личности как раз очень хорошо передана в журнале №2 данной серии - «Пётр Первый». Великий деятель, вытянувший нашу страну из средневековья, приобщивший её к достижениям западной культуры, «прорубивший окно в Европу» и впервые сделавший Россию великой державой; чрезвычайно одарённый и образованный человек, владевший 14-тью ремёслами; талантливый полководец и блестящий дипломат; отчаянный смельчак, прыгнувший в ледяную воду, чтобы спасти жизни простых матросов, - и при этом кровавый деспот, чьи реформы стоили сотен тысяч таких вот «простых жизней»; изверг, лично пытавший людей и казнивший собственного сына; человек с неуравновешенной психикой, подверженный вспышкам необузданного гнева. Но, скажите, разве правая «чаша весов» перевешивает левую и делает Петра Великого «менее великим»?..
На мой взгляд, об Эрнесто Че Геваре и Кубе в рецензируемом мною журнале написано достаточно объективно и непредвзято. Прежде всего, нужно отметить, что автор признаёт: «...в условиях жёсткой экономической блокады со стороны США, Кастро за годы своего правления сумел существенно поднять жизненный уровень населения Кубы, в частности, создал прекрасную систему здравоохранения» [с. 24, выделено мной - К. Д.]. Это утверждение совершенно расходится с обычными рассказами наших «демократических СМИ» о Кубе как о нищей и безнадёжно деградирующей стране, населённой забитыми и несчастными людьми. Правда, политика Кастро «вызвала недовольство части кубинцев, под воздействием американской пропаганды бежавших с „острова свободы"» [там же]. Но, заметьте, что пишет автор: «под воздействием американской пропаганды»! Вот именно: многие кубинцы бегут не от бедности и безнадёги, а под воздействием этой самой вражеской пропаганды, внушающей кубинцам, будто в Штатах их ждёт райская жизнь, будто там текут молочные реки и тротуары мёдом мазаны! И при этом буржуазная пропаганда старается по возможности не замечать бегство в страны «Золотого миллиарда» миллионов мексиканцев, пуэрториканцев, колумбийцев, индусов, пакистанцев, филиппинцев, африканцев, румын, поляков, турок, а также россиян, украинцев и молдаван. А уж они-то бегут из своих капиталистических и вполне «свободных» стран не только под воздействием сладкоголосой западной пропаганды, но и потому-то как раз, что не могут устроить себе достойную жизнь на своей родине!
Объективно разобраны в журнале и причины того, почему малочисленному вначале и плохо вооружённому отряду кубинских повстанцев удалось в итоге разбить армию диктатора Батисты, получавшего военную помощь от США. Главная причина - это поддержка местного населения, трудящихся города и деревни. В свою очередь, повстанцы сами оказывали посильную помощь крестьянам в налаживании их жизни - и о необходимости оказания партизанами такой всесторонней помощи крестьянству неоднократно говорил и писал сам Че. Особую роль в победе восстания сыграли также «личный авторитет вождей Кубинской революции, их умение привлекать к себе людей. Этими качествами в полной мере обладали как Фидель Кастро, так и Эрнесто Гевара» [с. 21]. «Гевару любили все - и партизаны, и крестьяне. Со временем само его имя стало средством давления на деморализованного противника» [с. 22]. Вот это и есть роль Личности в Истории - способность в простой, доступной и яркой форме выразить и донести до народных масс их, народных масс, насущные интересы; умение повести массы за собой, показать им личный пример отношения к жизни, к борьбе и творчеству; наконец, способность воздействовать на противника своим «психологическим полем», внушать врагам ужас, подавлять их волю к сопротивлению. «Личный авторитет», действительно заработанный годами борьбы и труда, естественное «умение привлекать к себе людей», искреннее человеческое обаяние - то, чего нельзя создать никакими «пиар-технологиями», - вот что отличает подлинно великую историческую Личность от дутых «вождей» и «лидеров», сотворённых «политтехнологами», «имиджмейкерами» и средствами массовой информации. В последние десятилетия мир явно оскудел на такие «натуральные» Личности в политике, и, наверное, именно этим можно во многом объяснить неутихающий интерес людей во всём мире к Фиделю Кастро и покойному Че.
В журнале очень хорошо показано становление Эрнесто Че Гевары как революционера-интернационалиста. Большую роль в этом сыграли два его длительных путешествия по Южной Америке, в ходе которых он впервые почувствовал себя гражданином всей Латинской Америки, угнетаемой американским империализмом и местной «элитой» - помещиками, капиталистами, диктаторами-марионетками. Тогда же он и выбрал для себя свой нелёгкий жизненный путь: путь революционера. Показательный эпизод: осмотрев развалины древнего города инков Мачу-Пикчу, разрушенного конкистадорами, Эрнесто записал в дневнике: «Люди Южной Америки! Отомстите прошлому!» [с. 8]. Среди исторических деятелей, чей пример оказал влияние на молодого Гевару, выделены вождь восстания XVIII века против испанцев перуанец Тупак Амару II и предводитель мексиканской революции 1910 - 17 годов Франсиско Панчо Вилья. «Живя в Мексике, Гевара слышал много историй о легендарном Вилье, обращая внимание на то, как именно тот вёл партизанскую борьбу. На Кубе Че старался использовать подобную же тактику» [с. 27]. Возможно, свою роль сыграло и то обстоятельство, что студенческие годы Эрнесто пришлись на период правления в Аргентине Хуана Перона - неоднозначного политика-диктатора, который, тем не менее, проводил антиамериканскую линию, установил дипломатические отношения с СССР и сделал немало для развития экономики страны и повышения уровня жизни трудящихся (при нём Аргентина по потреблению мяса на душу населения занимала чуть ли не первое место в мире). Семья Гевара ненавидела Перона, но Че в письме к отцу написал: «Несмотря ни на что, Аргентина должна поддерживать своего президента» [с. 25].
Окончательно марксистские убеждения Че сложились в Мексике в процессе глубокого, вдумчивого изучения книг К. Маркса и общения с многочисленными латиноамериканскими революционерами, жившими в этой стране в эмиграции. На момент исторической встречи с Ф. Кастро Че Гевара был куда более «продвинутым» в идейно-теоретическом отношении революционером, и Фидель это признавал: «Че имел более зрелые по сравнению со мной революционные идеи... По сравнению со мной он был более передовым революционером» [с. 11]. Так, может быть, именно под воздействием Че Гевары до того весьма умеренный социалист Кастро превратился в убеждённого и последовательного коммуниста?
Автор отмечает, что Эрнесто Че Гевара писал не только книги по тактике партизанской войны, но был «весьма глубоким и самобытным теоретиком марксизма, не избегавшим запретных тем. Это привело к тому, что далеко не все его теоретические работы были опубликованы!» [с. 30]. [В 2006 году в Москве вышла новая книга сочинений Гевары на русском языке, и, возможно, автор рецензируемой мною работы просто «не в курсе» этого. Похоже, также, что он не берет во внимание ни 12-томное кубинское издание работ Че, ни достаточно полное итальянское - К. Д.].
Интересный вопрос, требующий, наверное, самого глубокого изучения: степень влияния, оказанного на Гевару Троцким и Мао Цзэдуном. На такое влияние в журнале содержится намёк: «...латиноамериканские демократы... изучали труды и таких "неправильных" коммунистов, как Лев Троцкий и Мао Цзэдун» [с. 10]. Об идейном влиянии на Гевару Мао и маоизма более определённо говорится в разделе «Исторические параллели»: «Для Че Гевары, интересовавшегося истоками марксизма - ранним Марксом, ранним Лениным, - маоизм был ближе, чем "марксизм-ленинизм" советского образца» [с. 27]. Мне представляется, что продолжающееся и поныне увлечение части радикальной молодёжи троцкизмом и маоизмом, которого, возможно, не избежал на определённом этапе и Че, во многом было обусловлено оппортунизмом и фальшью «хрущёвцев», дискредитировавших советский социализм и выхолащивавших из марксизма его живую боевую душу, превращавших марксизм-ленинизм в набор догм и пустых фраз, что преподавались «для проформы» в институтах. Революционная молодёжь стала потихоньку разочаровываться в СССР и испытывать недоверие к «советским рецептам» классовой борьбы и построения социализма. Она пыталась искать ответы на волновавшие её вопросы в трудах «неправильных коммунистов», противопоставивших себя СССР. «Бум» троцкизма и маоизма в 60-е годы и стал, таким образом, своего рода реакцией на начавшийся тогда кризис советского социализма и марксизма-ленинизма «советского образца».
Впрочем, речь может идти лишь о некотором влиянии Троцкого на Че Гевару, не более того. Троцкистом он не был однозначно. Скорее - наоборот. Достоверно известно, что в юности Че иногда подписывался «Сталин 2». Когда встал вопрос об издании на Кубе сочинений марксистов, Че Гевара высказал своё мнение: в первую очередь должны быть изданы труды Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина. Сталина Гевара считал великим марксистом - несмотря на некоторые ошибки и упрощения в его работах. Но при всём этом Гевара считал полезным и публикацию работ «не вполне правильных» и «неправильных» марксистов, таких как Роза Люксембург, Гильфердинг, Каутский и Троцкий. Последнего он относил к ревизионистам. И это, по-моему, говорит о широте взглядов и «незашоренности» Че.
Самый сложный и противоречивый эпизод из жизни Че, «поднятый» в журнале, - его конфликт (или, скажем мягче, - трения) с Ф. Кастро и руководством СССР, приведший к отъезду Гевары с Кубы - навстречу его гибели. Понять суть этой коллизии можно не иначе, как на основе понимания противоречивости личности самого Че. Самой сильной и в то же время самой слабой стороной Гевары был его пламенный революционный романтизм, пылкая бескомпромиссность его натуры бойца. Как мне кажется, Эрнесто был непревзойдённым революционером - разрушителем существующих порядков, - но вот мирная, созидательная, рутинная работа по строительству социализма оказалась, увы, не его стихией. Я вовсе не имею в виду, что Гевара был неспособен созидать в силу недостатка знаний и способностей. Отнюдь! Че Гевара был очень способным и разносторонне образованным человеком. Я более чем уверен, что на постах министра промышленности и главы Нацбанка врач Гевара проявил себя не хуже дипломированных финансистов Ющенко и Пинзенныка! Но такая деятельность явно его тяготила; он привык держать в руках автомат, а не портфель с министерскими бумагами. Бескомпромиссность часто мешала ему в государственной работе - например, при выполнении дипломатических миссий, когда он своими резкими заявлениями неоднократно шокировал общественность и «подставлял» кубинское руководство. Хотя, опять же, и на дипломатической стезе Гевара добился немалых успехов.
Тут, опять-таки, напрашивается историческая параллель между Сталиным и Троцким, с одной стороны, и Кастро с Геварой, с другой - и этот вопрос обязательно нужно рассмотреть и внести в него ясность. Троцкий ведь тоже проявил себя как талантливый революционер-разрушитель, но он - будучи тоже человеком очень одарённым - оказался совершенно неспособен созидать. Не хотел он, как Сталин, строить социализм в отдельно взятой стране - нет, Троцкий жаждал «разжечь пожар мировой революции», используя вместо «дров для растопки» Россию! Однако, в любом случае, Эрнесто Че Гевара оказался намного умнее и выше Троцкого: он не стал мешать своей новой родине строить мирную жизнь, а ушёл, отправился воевать - поднимать революцию в других странах, отправился «делать своё дело». И поэтому Че Гевара, а не Троцкий, стал Героем и Символом революционной борьбы - а поступи он иначе, кто знает, возможно, и закончил бы он так же, как Троцкий.
Журнал приводит характерное высказывание Эрнесто: «После революции работу делают не революционеры. Её делают технократы и бюрократы. А они - контрреволюционеры» [с. 29]. С этим-то как раз и нельзя согласиться! Безусловно, бюрократы - это контрреволюционеры, и с бюрократией надо всеми мерами беспощадно бороться. Но проблема в том, что после победы революции каждый революционер обязан стать «технократом». Подлинный революционер - это не только Чапай на лихом скакуне или бесстрашный команданте с «Калашом» в крепких руках; подлинный революционер должен быть и грамотным «менеджером», и знающим инженером, и умелым финансистом. В конце концов, главный, решающий фронт борьбы с капитализмом проходит не на баррикадах и полях сражений; он проходит в цехах заводов и фабрик, в научных лабораториях и конструкторских бюро, в вузовских аудиториях и школьных классах. Это - фронт борьбы за наивысшую производительность труда. Всякая революция лишь тогда чего-нибудь стоит, если она способна построить новую жизнь и сделать людей труда счастливее!
На мой взгляд, трагедией Эрнесто Че Гевары как раз и стало то, что он органически не был способен (а вернее - не желал!) стать «технократом» и «дипломатом». Но зато благодаря этому он стал тем легендарным Че, которого всегда будет помнить и всегда будет чтить прогрессивное человечество!
В журнале хорошо охарактеризована личность Че Гевары, его привычки и пристрастия: стойкость в борьбе с тяжёлой болезнью, которую он вёл с раннего детства; неплохие результаты, достигнутые, несмотря на болезнь, во многих видах спорта (футбол, регби, плаванье, велосипед, шахматы); страсть к кубинским сигарам, которой Че «заразился» во время партизанской войны и от которой он так и не смог избавиться, невзирая на настоятельные рекомендации врачей. Скупо рассказано о двух его браках.
В журнале отсутствует подробное изложение обстоятельств гибели Гевары. Я думаю, что надобности в этом действительно нет - о том, как погиб Че, по-моему, знают сейчас уже все. Зато сделана попытка проанализировать стратегические и тактические просчёты, допущенные Геварой и приведшие к разгрому его отряда и его гибели [с. 23]. Если говорить прямо, боливийская кампания Че Гевары была плохо продуманной авантюрой. И одной из главных ошибок Че, как написано об этом в журнале, было его стремление опереться лишь на боливийских крестьян, не делая попыток установить прочные связи с городским рабочим классом: «В отличие от Гевары, Кастро поддерживал связи с горожанами, проводившими различные акции протеста и тем самым вынуждавшими Батисту оттянуть в города часть своей армии. К сожалению, Гевара так и не усвоил главного урока Кубинской революции и, оказавшись в Боливии, не искал никакой помощи у городского населения страны» [с. 23]. Что ж, как говорится, на ошибках надо учиться!
Большим недостатком рецензируемого издания, на мой взгляд, является то, что в последнем его разделе («Итоги. Жизнь после смерти») ничего не сказано о подъёме национально-освободительной борьбы в сегодняшней Латинской Америке. А ведь дело Че живёт и побеждает! Снова - как и в 1960-70-е годы происходит «эффект домино» [термин взят из журнала - с. 17]: одна за другой страны региона становятся на самостоятельный путь развития, вырываясь из лагеря вассалов США. Концепция «боливарианской революции», выдвинутая Уго Чавесом, служит реализации мечты Че об объединении всей Латинской Америки и освобождении её от империалистического гнёта. Народ Венесуэлы приступил к осуществлению социалистических преобразований. За Кубой и Венесуэлой пошла Боливия - страна, которая когда-то так враждебно встретила Че, а теперь почитает его как святого! Президент Эво Моралес - достойный продолжатель дела тех индейских вождей, что боролись когда-то с испанскими завоевателями. По всей Латинской Америке к власти приходят левые и левоцентристские политики, стремящиеся проводить независимую от США и МВФ политику: Лула да Силва в Бразилии, Нестор и Кристина Киршнер в Аргентине, «красный падре» Фернандо Луго в Парагвае, Рафаэль Корреа в Эквадоре, Даниэль Ортега в Никарагуа. Фактически проамериканские режимы сохраняются из крупных стран лишь в Перу, Колумбии и Мексике, но и там усиливается демократическое, антиимпериалистическое движение народных масс. А это означает, что Эрнесто Че Гевара прожил жизнь и погиб в бою не зря.
P.S. В процессе работы над рецензией я приобрёл следующий номер журнала: №16 - «Юрий Гагарин». И я нахожу такое «соседство» Че и Гагарина в высшей степени символичным. Можно даже вспомнить, как говорили в 60-е годы: «Кто самые красивые мужчины в мире? - Гагарин и Че Гевара!»...
