Вернуться на главную страницу
Об одной очень актуальной книге Э.В.Ильенкова
Речь идет о книге «Ленинская диалектика и метафизика позитивизма». Она была написана к семидесятилетию выхода в свет работы В.И. Ленина «Материализм и эмпириокритицизм» в разгар так называемого «застоя». Тем не менее, в работе Ильенкова не было ни капли юбилейного елея, ни грана благостного почтения и почитания труда классика.
Книга Ильенкова - это жесткий и беспощадный памфлет, центральной мыслью которого является мысль о том, что семьдесят лет после написания «Материализма и эмпириокритицизма» положение с марксистской философией среди марксистов не только не улучшилось, но даже усугубилось. Видимо, именно поэтому «Материализм и эмпириокритицизм» служит для автора не просто объектом исследования или предметом восхищения; он буквально оживает в ильенковской работе, написанной в лучших традициях марксистского «ученичества», суть которого состоит в первую очередь в умении отстоять идеи классической философии и классической науки в борьбе против сознательных реакционеров и их вольных и невольных помощников из среды не очень философски грамотных, но весьма самонадеянных представителей научных и околонаучных кругов, продолжить материалистическую и диалектическую идейную линию, в условиях, когда умы людей, в том числе и ученых, по всему горизонту заволакивает мутная волна логического бескультурия, псевдонаучной мистики, философского иррационализма, методологического нигилизма.
Возможно, современному читателю это покажется парадоксом, но для интеллектуальной атмосферы конца 70-х годов эта характеристика вполне подходит. Конечно, в целом, она была куда чище и продуктивней атмосферы времен реакции, когда писался «Материализм и эмпириокритицизм», и уж подавно лучше того, что творится сейчас, но в свернутом виде, в виде тенденций и смутных, неосознанных стремлений, в ней присутствовали уже все составляющие той интеллектуальной катастрофы, которую мы переживаем сегодня. В особенности это касалось высших кругов столичной научной и так называемой творческой интеллигенции, большей части партийного руководства и окружающей его идеологической челяди. В низах марксистское учение еще пользовалось непререкаемым и неподдельным авторитетом, к нему тянулось все, что было в народе мыслящего и стремящегося мыслить, а вверху уже зрело идейное разложение и предательство.
Можно без преувеличения сказать, что марксистов среди ученых, в том числе и среди философов, в те времена было ненамного больше, чем сегодня, а более или менее значительных марксистов, которые хотя бы дали себе труд прочитать и понять то, что было написано Марксом, Энгельсом, Лениным, и которые были в состоянии продолжить их дело, и вовсе можно было по пальцам перечесть. Бесспорно, что ведущее место среди них занимает Эвальд Васильевич Ильенков.
Работы этого замечательного философа в полной мере обладают тем свойством, которое отличает классические произведения от литературной «текучки» - эти произведения являются и сугубо конкретно-историчными, и, в то же время, они не теряют своей актуальности много лет спустя, не смотря на то, что эти годы принадлежат к совершенно разным историческим эпохам.
Тот факт, что книги Ильенкова и сегодня пользуются спросом, что его книги переиздаются, говорит о том, что разгоревшаяся в науке более столетия назад идейная борьба между классической и так называемой «неклассической», то есть, по сути, антинаучной, реакционной традициями далека от завершения. И нужно констатировать,что позитивизм в этой борьбе, как и сто лет тому назад, одерживает верх.
Суть позитивизма состояла и состоит в том, что под видом борьбы против диктата философии над наукой, под маркой самоновейшей научной мысли протаскиваются плохо переваренные ошметья давным-давно вышедших из философского оборота по причине полнейшей несостоятельности идеалистических теорий. Занимались этой идейной контрабандой в основном не слишком талантливые философы, но прикрывались при этом авторитетом естествознания; благо, среди даже очень талантливых в своих областях ученых, всегда существовали такие, которые были не прочь «пофилософствовать», то есть с умным видом порассуждать о вещах, которые они никогда не изучали и изучать не собирались, например, о природе человеческого мышления, о принципах познания, о законах развития общества и т.п. При самых благих пожеланиях такие ученые, не имея в своем распоряжении никаких других методов исследования, кроме методов своей конкретной науки и некритически перенося эти методы в область сугубо философскую, очень быстро запутываются сами и запутывают других, приходя к результатам, совершенно противоположным тем, к которым они стремились. Да и это неудивительно. Представьте себе на секунду, что было бы, если бы патологоанатом вдруг заинтересовался вопросом об особенностях лично вашей психики и начал своими методами исследовать, как функционируют у вас те или иные отделы головного мозга.
Желая дать научное объяснение тем или иным проблемам, естествоиспытатели, не понимающие того обстоятельства, что эмпирические методы далеко не универсальны и что они не могут применяться для решения теоретических проблем, часто приходят не к идеалистическим, то есть антинаучным, а иногда и вовсе религиозным, мистическим выводам.
При этом винить их абсолютно не в чем, ибо они «не ведают, что творят». Сами-то они с философией не знакомы, а профессиональные философы не только не поправляют их, но и, наоборот, давным-давно отказались от своего права «интеллектуального первородства» взамен на право использовать для приготовления своей мутной философическо-образной похлебки упавшие со стола конкретных наук чечевичные зерна погрязших в бесконечной и безнадежной эмпирии современных исследований. А философия мстит за это свое позорное положение тем, что наука вдруг оказывается полностью идейно обезоруженной перед лицом все новых и новых фактов, которые она сама же и открывает.
И если сегодня, в отличие от начала ХХ столетия, не говорят о кризисе в физике или в других естественных науках, то только потому, что кризис стал перманентным, что естествоиспытатели потеряли всякую надежду создать для своих наук хоть какую-то более или менее продуктивную теорию, которая позволила бы им работать целенаправленно, а не пользоваться привычным «методом научного тыка», который сегодня имеет все основания претендовать на роль единственной общепризнанной общенаучной теории. Результатом стало то, что фундаментальная наука в своем развитии в последние полстолетия фактически остановилась, а все нарастающая эмпирическая мощь ее грозит взорвать науку изнутри.
И нет никакого другого лекарства от этой теоретической слепоты, кроме изучения классического философского наследия, работ тех людей, которые достигли наибольших успехов в изучении природы мышления. Несомненно, что одним из таких мыслителей является Эвальд Васильевич Ильенков, с книгой которого «Ленинская диалектика и метафизика позитивизма» мы настоятельно рекомендуем познакомиться нашим читателям.
P.S.
Редакция напоминает, что 13-14 мая в Киеве пройдут очередные "Ильенковские чтения". Желающие принять в них участие могут ознакомиться с информацией на сайте http://ilyenkov.org/
:: e-mail