Вернуться на главную страницу
Фридрих Энгельс: грани личности (к 200-летию со дня рождения). Статья третья: Спортсмен
Неожиданная сторона его личности, не правда ли? Нет, конечно же, Энгельс не ходил по абонементу в фитнес-центр и не гонял по выходным футбольный мяч с друзьями. В его молодости, когда происходило становление физкультуры и спорта в современном их понимании, люди из высшего общества (простым работягам было не до этого - им физической активности и без того хватало!) занимались спортом в несколько иных формах. И такого рода занятия тоже были немаловажной стороной жизни одного из основоположников марксизма - во всяком случае, в молодые годы.
Молодой Фридрих Энгельс был очень красивым, привлекательным мужчиной - статным и стройным. Высоким он не был - согласно розыскному объявлению, что было выдано прусской полицией в 1849 году, его рост составлял приблизительно 168 см. На единственной известной совместной фотографии с Карлом Марксом (и с его дочерями) они, однако, выглядят примерно вровень. У Маркса же рост составлял 175 см - по тем временам, надо заметить, достаточно высокий. При этом Маркс, в противоположность изящному другу, отличался коренастой, даже грузной фигурой.
У Энгельса были светлые волосы, рыжеватая борода и голубые глаза. Будучи обеспеченным человеком, он мог позволить себе со вкусом, элегантно одеваться.
Здоровый дух в здоровом теле великого человека был сформирован в детстве и юности. Физкультурой он активно занимался в гимназии - в частности, Фридрих научился ездить верхом. Живя в Бремене, он часто катался верхом с друзьями - на наёмных лошадях. Любовь к верховой езде Энгельс сохранил до глубокой старости.
Другим любимым видом спорта для него было плавание. В письме к сестре Марии он сообщает из Бремена, весьма гордясь собою: «Сегодня так жарко, что я, хотя только избавился от насморка, опять хочу пойти окунуться в Везере. На днях я купался и попросил одного парня плыть за мной в лодке; я без остановки четыре раза переплыл Везер. По-моему, вряд ли кто-нибудь в Бремене сможет подражать мне в этом». Ширина Везера в районе Бремена (по сведениям советской «Военной Энциклопедии») составляет 220 метров. Получается неплохой результат - хотя это и не то, что переплывать Волгу (от 600 до 2100 м в среднем её течении) или, скажем, Дунай (300-1000 м на участке от Вены до Железных Ворот, 1000-2000 м ниже их).
Зимой же Энгельс с удовольствием катался на замёрзшем Везере на коньках.
Правды ради, однако, следует отметить и такой факт, весьма нелицеприятный по нынешним понятиям: молодой человек пристрастился к курению сигар - об этом он также неоднократно сообщает в письмах. И даже изображает себя на рисунке вальяжно пускающим клубы табачного дыма, комфортно устроившись в гамаке...
Фридрих отлично фехтовал - и, вернувшись из Бремена домой, в Бармен, он обучал этому искусству младших братьев. В юношеской горячности Энгельс даже дрался на дуэлях! «Я теперь яростно фехтую и смогу в скором времени зарубить всех вас. За последний месяц у меня здесь [в Бремене - К. Д.] были две дуэли: первый противник взял назад оскорбительные слова ("глупый мальчишка"), которые он проворчал мне после того, как я дал ему пощёчину, и пощёчина остаётся ещё не отомщённой; со вторым я дрался вчера и сделал ему знатную насечку на лбу, ровнёхонько сверху вниз, великолепную приму», - хвастает он Фридриху Греберу.
Заметим, что дуэль имел и юный Карл Маркс - на первом курсе, в Боннском университете: вроде как повздорил столь резко с каким-то заносчивым дворянином.
Ещё одним видом физической активности для Энгельса выступали дальние и длительные пешие прогулки - он их практиковал как в Бармене, так и в Бремене. Важны они были не только с точки зрения здоровья и физической формы: юноша в ходе таких моционов наблюдал жизнь трудящегося народа во всех её проявлениях. Ведь часто маршрут пролегал по бедным сёлам и пригородам-трущобам Бремена, так что находившийся тогда в состоянии становления революционер-демократ мог видеть всю изнанку эксплуататорского общества, противоречия, разрывающие его.
Зрелый Энгельс, когда он жил в Манчестере и занимался бизнесом в конторе, конечно же, испытывал неприязнь к миру буржуа, но тем не менее не чурался его полностью, тем более что «положение» обязывало его для проформы поддерживать «светскую жизнь». Известно, что Энгельс увлекался конной охотой, в частности - принимал участие в такой традиционной английской аристократической забаве, как охота на лис. И при этом показал себя как самый смелый, бесшабашный наездник.
В этом смысле «взрослый» Энгельс был, скорее, тем, кто в английском языке называется sportsman (человек, занимающийся охотой, рыбалкой, конной выездкой и т. п.) - в противоположность athlete, то есть собственно спортсмену, атлету.
Заряд физических нагрузок, накопленный в молодости и поддерживавшийся, насколько это было возможно - учитывая огромную загруженность работой, в более позднем возрасте, несомненно, послужил важнейшим фактором, обусловливавшим высочайшую работоспособность Энгельса. Его неиссякаемую энергию, чрезвычайно высокую динамичность жизни отмечали все, кто хорошо знал его лично. Отмечали также и то, что, будучи уже в возрасте, Энгельс отличался моложавостью, был по-прежнему строен и подтянут, а кроме того, он очень долго «противостоял седине».
Вильгельм Либкнехт утверждал, что когда однажды в конце жизни Ф. Энгельс выступал на собрании берлинских рабочих, - выступал, как всегда, с энергией, живо и бодро, - те, мол, удивлялись: «неужели этому юноше стукнуло 73 года?» Здесь, наверное, воспоминания видного соратника Маркса и Энгельса всё-таки не совсем соответствовали действительности: в последний период своей жизни, после ухода Маркса, Энгельс тоже подолгу и всерьёз болел. Да, годы неумолимо брали своё...
Например, всё первое полугодие 1887 года Энгельс в связи с болезнью глаз был вынужден ограничить себя в чтении и письме. Был период, когда ему пришлось нанять секретаря - которому он, лёжа в кровати, диктовал статьи, письма и проч.
Однако старый боец не терял бодрости и присутствия духа, противопоставляя подступающим недугам силу воли, самодисциплину, осознание чувства долга перед международным революционным пролетариатом. «Моё положение таково: 74 года, которые я начинаю чувствовать, и столько работы, что её хватило бы на двух сорокалетних. Да, если бы я мог разделить самого себя на Ф. Энгельса 40 лет и Ф. Энгельса 34 лет, что вместе составило бы как раз 74 года, то всё быстро пришло бы в порядок», - написал он Лауре Лафарг (дочери Маркса) 17 декабря 1894 года, накануне последнего в своей жизни Нового года. Оставалась уйма нереализованных планов, но и то, что этот человек успел в жизни сделать, было под силу лишь титану!
...Как мы уже отмечали, при жизни Карла Маркса и Фридриха Энгельса, в XIX столетии, как раз происходило становление физической культуры и спорта. Можно со всей определённостью говорить о том, что спорт в его развитом виде, каким мы его перед собой сегодня видим, спорт как важнейшая сторона общественной жизни и человеческой деятельности, тоже является продуктом развития капитализма.
До капитализма спорт - «спорт как спорт», то есть как чётко обособленная, самостоятельная сфера деятельности человека, а не просто всякая его физическая активность, - имел существенное значение в жизни общества, пожалуй, только лишь в Древней Элладе с её олимпийскими играми, победителей которых почитали как героев. Это было связано с древнегреческим философско-эстетическим идеалом калокагатии, идеалом всесторонне и гармонически развитой личности. Снова спорт приобретает большое общественное значение лишь при развитом капитализме - но, ясное дело, в иных формах и на основе иных этических и эстетических принципов.
Во-первых, развитие производительных сил капитализма создаёт предпосылки к тому, чтобы всё большее число людей имело достаточно свободного времени для занятий физической культурой и спортом, вообще - для досуга. С другой стороны, замена физического труда машинами делает занятия спортом необходимостью для человека, ибо иначе он деградирует от сидячего образа жизни. Капиталистическое разделение труда, проникающее во все сферы человеческой деятельности, рождает и слой людей, для которых спорт становится профессией, которые специализируются на том, чтобы быстрее всех бегать, выше прыгать и виртуозно обращаться с мячом.
Во-вторых, капитализм полностью переворачивает общественное сознание. Человек буржуазного общества разительно отличается от человека, скажем, времён феодализма. Он нуждается в новых, более динамичных зрелищах, и спорт, особенно - футбол, «игра миллионов», становится тем самым наиболее массовым, ярким и динамичным зрелищем, в котором стало сильно нуждаться изменившееся общество.
В-третьих, современный соревновательный спорт стал возможным благодаря развитию при капитализме средств сообщения. Невозможно представить себе, для примера, чемпионат мира или Европы по футболу в эпоху, когда целым командам пришлось бы неделями трястись в дилижансах, чтобы прибыть на матч! Для этого нужно было, как минимум, изобрести паровоз и пароход, а лучше всё-таки, чтобы реально сделать доступной для спортсменов всю планету, - авиасообщение. Далее, развитие производительных сил капитализма привело к изобретению и широкому распространению радио, телевидения и Интернета, что глобализовало спорт, сделав любое соревнование доступным зрелищем для всех людей, где б они ни проживали.
Наконец, в-четвёртых, при капитализме всякая человеческая деятельность превращается в товарное производство и всякий продукт деятельности - в товар. Так произошло - совершенно естественно и закономерно - и со спортом. Для начала капитализм коммерциализировал, обратил в ещё одну сферу товарного производства и превратил в источник прибылей «спорт высоких достижений», а затем, во многом на базе развития профессионального спорта, - также и массовую физкультуру, создав современную фитнес-индустрию. На известной ступени развития спорта это было совершенно необходимо - ровно так же, как и, вообще, необходимо было товарное производство на определённой ступени развития производительных сил общества.
Но так же, как и развитие производительных сил рано или поздно начинает сковываться товарными формами производства, так и развитие спорта и массовой физической культуры, необходимое для сбережения здоровья человечества в новых условиях его существования, становится мало возможным в системе буржуазных общественных отношений. Достаточно сказать лишь, что миллиарды людей в мире лишены денег и свободного времени для занятий спортом, а коммерциализованный «спорт высоких достижений» с несусветными зарплатами «звёзд» всё более и более отрывается от массового спорта, превращается в его антипода. Допинг-скандалы последних лет с ясностью свидетельствуют о глубоком кризисе буржуазного спорта.
Не говоря уже о том, что профессиональные спортсмены, предлагающие на рынке своё тело как товар, точно так же превращаются в узкоспециализированных, однобоко развитых личностей, как и обычные «частичные рабочие». А однобокость эта служит препятствием для развития человечества, роста производительных сил.
Противоречие между общественным предназначением спорта как важнейшего средства формирования здорового, гармонически развитого, прекрасного душой и телом человека и той бездушной коммерческой оболочкой, в которую облекло спорт буржуазное общество, должно разрешиться возникновением нового спорта - но уже в новом обществе. В указанном противоречии мы усматриваем одно из проявлений основного противоречия капитализма - наиболее фундаментального противоречия: между общественным характером производства и частнокапиталистической формой присвоения его продуктов, - проявление его в специфической сфере производства человека, низведённого капитализмом до положения рабочей силы, пожираемой капиталом. Спорту должно быть возвращено его гуманистическое содержание!
Учитывая то ключевое место, которое занимает спорт в современном мире, он, его история, его содержание и формы при разном общественном строе, должен стать предметом пристального теоретического осмысления марксистами - естественно, на методологической базе диалектического и исторического материализма, на основе понимания общих законов развития общества. Фридрих Энгельс всего лишь года не дожил до первой олимпиады современности, проведённой в Афинах в 1896 году, - а это, собственно, и был момент рождения современного спорта! Эпохальное решение о возрождении олимпийского движения в общемировом масштабе было принято на Международном атлетическом конгрессе в Париже ещё при жизни Энгельса - в июне 1894-го. Кстати, барон Пьер де Кубертен (1863-1937) учился на философском факультете Сорбонны, глубоко и всесторонне изучал историю античной культуры.
Практическая классовая борьба в области спорта исторически развивалась в русле рабочего спортивного движения, противостоящего спортивному движению буржуазии. Раньше всего рабочее «гимнастическое», как тогда говорили, движение возникло в Швейцарии - причём идейно на него сильно повлияли эмигрировавшие в эту страну после поражения революций 1848-49 годов революционно настроенные пролетарии (из Германии, по большей части) и представители мелкой буржуазии.
Однако, как отмечает венгерский историк спорта Ласло Кун в книге 1978 года «Всеобщая история физической культуры и спорта» (русский перевод: Москва, «Радуга», 1982), «...какими бы значительными ни были швейцарские начинания, классовые основы рабочего культурного и гимнастического движения были заложены не здесь, а в Соединённых Штатах Америки и Германии». Причём в Штатах этим делом занимались более всего как раз революционные иммигранты из Германии, в т. ч. те, что были связаны с Союзом коммунистов. Интересно ещё, что рабочие-гимнасты приняли активное участие в гражданской войне в США, сражаясь на стороне северян. В общем, настоящей родиной рабочего спортивного движения следует считать Германию - передовую тогда страну социалистического движения.
В Германии первые самостоятельные рабочие спортивные общества возникли около 1850 года - но вскоре власти, воспользовавшись кёльнским процессом против коммунистов, запретили эти организации. Спустя десять лет гимнастические секции стали вновь создаваться - часто в рамках обществ культпросвета и взаимопомощи.
Внутри их тоже шла борьба против буржуазного влияния, раскалыванию их способствовало лассальянство. Постепенно к руководству ими приходили социал-демократы - последователи Маркса и Энгельса. Новый удар по рабочему спорту нанёс «исключительный закон против социалистов», действовавший в Германии с 1878 по 1890 год. После его отмены и легализации социал-демократии пролетарское спортивное движение стало развиваться более интенсивно - и не только в Германии, но и по всей Европе. В том числе и в России - насколько известно, первый рабочий «кружок любителей спорта» на Путиловском заводе был организован в 1897 году. Впрочем, уже через несколько лет кружок был закрыт - по причине «участия его руководителей в организации забастовок». В дальнейшем такого рода спортивные клубы использовались большевиками как легальные организационные структуры, а в революцию 1905 года в них проводилось обучение боевиков рукопашному бою. Однако вследствие полицейских преследований такие клубы существовали недолго.
Вообще, развитие физической культуры и спорта в пролетарской среде стало возможным исключительно благодаря упорной классовой борьбе пролетариата - путём борьбы рабочий класс добился, во-первых, легализации профсоюзов и других своих классовых организаций, включая спортивные, а во-вторых, законодательного сокращения рабочего дня, предоставления оплачиваемых отпусков и всего прочего, без чего занятия спортом невозможны. В 1890-е годы в Германии, Австрии, Бельгии и ряде других европейских стран возникли рабочие спортивные федерации (в таких видах спорта, как гимнастика, велосипедный спорт). Благодаря самостоятельным рабочим спортивным фондам родилась также и своя, рабочая спортивная пресса.
II Интернационал, созданный ещё при жизни Энгельса и поначалу во многом направлявшийся им идейно, уделял значительное внимание расширению рабочего спортивного движения. На его Лондонском конгрессе 1896 года в повестку дня был поставлен вопрос: «Воспитание и физическое развитие»; «...рабочие спортивные объединения рассматривались как одно из средств борьбы за свержение капиталистического общественного строя и формирование человека социалистического общества» [вышеуказанная книга Ласло Куна]. Перед Первой мировой войной был поставлен даже вопрос об организации рабочего спортивного интернационала, однако война и крах II Интернационала разрушили эти планы.
Красный Спортивный Интернационал был создан уже в 1921 году под эгидой Коминтерна. С ним, однако, соперничал Социалистический Рабочий Спортивный Интернационал - и раскол в международном рабочем спортивном движении очень ослаблял те рабочие олимпиады (летние и зимние) и спартакиады, что проводились в 1920-е - начале 30-х годов. Полная же интеграция СССР в олимпийское движение, по сути, покончила с альтернативным тому рабочим соревновательным спортом.
К сожалению, рабочее спортивно-физкультурное движение сегодня перестало существовать, полностью сдав позиции в деле физического воспитания народных масс коммерческой и как бы «деидеологизированной» фитнес-индустрии. Как нам представляется, последним реликтом пролетарского спорта в нашей стране были те самые «качалки» «люберов» конца 80-х, их левого крыла, выступавшего против «ростов капитализма», - пока сие течение не выродилось в банальный бандитизм.
Следует также ещё отметить, что как раз во времена Ф. Энгельса, жившего в Англии, в этой стране происходило становление футбола. В 1855 году там возник первый футбольный клуб - «Шеффилд Юнайтед», а в 1863 году были выработаны правила игры, в целом сохранившиеся до наших дней. Учитывая любознательность Энгельса, его искренний интерес к жизни народа во всех её проявлениях - а футбол изначально был зрелищем для «пролетарских низов»! - можно пофантазировать на тему того, мог ли он посещать в Манчестере или Лондоне футбольные матчи. Но ни о чём таком, скажем - из его писем, мне, во всяком случае, ничего не известно...
