Вернуться на главную страницу
В чём главное отличие прогрессивной интеллигенции от реакционной?
Словосочетания «прогрессивная интеллигенция» и «реакционная интеллигенция» часто произносят как-то не вдумываясь в их смысл. А ведь в самом деле интересно понять, в чём заключается радикальное различие в мышлении людей, занимающих в обществе одинаковую экономическую нишу. Ведь у интеллигенци взгляды определяются не только экономическим положением, но и культурными факторами, так что нельзя заранее сказать, будет ли в данной стране средний интеллигент реакционных взглядов или прогрессивных, или вообще не иметь каких-то чётко оформленных взглядов, стоя чисто на обывательских позициях.
Мне кажется, что суть различия между прогрессивной и реакционной интеллигенцией вот в чём. Прогрессивные интеллигенты исходят из того, что их образованность и культурность следствие того, что в них вложили больше ресурсов, чем в большинство, а теперь у них «должок» перед этим большинством. И этот самый должок народу вернуть, поднимая уровень культуры и знаний у большинства. Вот и ехали в 19-м веке молодые народники в глубинку, учить и лечить детей бедняков, а самые смелые шли в революционеры, чтобы решить проблемы народа не паллиативно, а полностью.
Но в любом случае прогрессивная интеллигенция считает служение народу своим долгом.
А вот реакционная смотрит на тот же вопрос иначе. Свою образованность и культурность реакционная интеллигенция считает знаком своей природной особости, своей личной заслугой, за которую она считает себя достойной своего привилегированного положения. Как результата, реакционная обычно считает себя достойной большего в материальном плане, чем получает. Яркий образ реакционного интеллигента это профессор Преображенский из «Собачьего сердца», уверенный в своём превосходстве над простым народом, и потому не согласного расщедриться для пролетариата даже мелкой покупкой журнала. Не потому что денег нет, их куры не клюют, а принципиально, именно из нелюбви к пролетариату.
Да и лечит он только тех, кто готов выложить за это кругленькую сумму, а на всех остальных ему плевать. Девушке, которая от нужды была готова выйти замуж за Шарикова, он читает мораль, что мол так нельзя, но ему и в голову не приходит помочь ей чем-либо или даже просто удержаться от унизительных проповедей. Не понимает, что не имеет морального права её со своей богатой колокольни жизни учить.
В общем-то исходя из этого можно легко вычислить, к реакционной или прогрессивной интеллигенции относится ваш собеседник, даже не задавая вопросов о политике напрямую. (Ведь такое вопросы не всегда удобны, а могут со временем стать и небезопасны).
Итак, если человек благодаря высшему образованию живёт чуть лучше народа, то всё зависит от того, как он к этому относится. Понимает ли он, что другим ещё хуже, или хочет лучшего для себя, но не для других, подобно тому как профессор Преображенский хотел бы себе и восьмую комнату вдобавок к имеющимся семи.
К сожалению, условия позднего СССР способствовали именно реакционным взглядам среди интеллигенции, уверенной что ей не додают, потому что интеллигенты жили тогда не лучше квалифицированных рабочих, а коем в чем (например, в плане обеспечения жильём) и похуже.
Но при этом интеллигенция считала себя лучше народа. И виной тому была смещённая система ценностей в позднем СССР, где высоко ценились интеллигентность и культурность. Что же в этом плохого? А вот что - ценить надо реальные заслуги, а интеллигентность и культурность не должны быть самоценностью, потому что это лишь потенциал, и если он не реализовался в дела, полезные для общества, то чего этим нереализованным потенциалом гордиться? Тут скорее должно быть стыдно, что тебе дали потенциал, а ты его не реализовал.
Мне кажется, что один из самых серьёзных пробелов в современном марксизме является отсутствие марксистского анализа процессов в культуре. Антонио Грамши пытался на эту тему что-то развить, но и с его идеями другие марксисты знакомы плохо, не говоря уже о том, чтобы применить его идею культурной гегемонии к странам социализма. Без этого понимания случившейся с СССР катастрофы не может быть полным, да и прогнозы на будущее будут весьма приблизительны.
Часто СССР 30-50-х годов критикуют «слева» за то, что тот был далёк от эгалитарного идеала, поздний СССР был к нему ближе. Однако субъективно сталинский СССР воспринимался современниками как много более справедливое общество, чем СССР брежневский. Казалось бы, парадокс? Но всё становится на свои места, если мы примем во внимание смену культурных парадигм. В раннем СССР считалось, что привилегии и награды должны быть за какие-то ощутимые заслуги. Будь ты писатель, написавший нужную для народа книгу(sic! Именно нужную для народа), учёный, чьё открытие принесло пользу народному хозяйству, управленец, который помог расцвести вверенной ему территории, или стахановец-рационализатор, повысивший производительность труда на своём участке производства. Главное, что награды были за конкретные заслуги, и это считалось справедливым.
В позднем же СССР с одной стороны идея награды за заслуги сохранилась, но в то же время её потеснила другая идея - что надо мол награждать и за качества, за те самые интеллигентность и культурность. И это был сильный подрыв социалистической морали. Потому что качества, не проявленные в поступках, куда хуже поддаются проверке. Как узнать, смелый человек или нет, если нет войны или другого повода рисковать? Но тут по крайней мере можно поместить человека в условия риска, недаром в позднем СССР так популярен был альпинизм, и песня Высоцкого «Вершина», где риск альпиниста сравнивается с риском воина. То есть была потребность самим себя испытать в экстремальных условиях, чтобы проверить, можем ли как предки в ВОВ. Впрочем, и на настоящую войну в Афганистан было не так уж мало добровольцев.
Ну а как испытать к примеру гуманизм? До «письма 42-х» творческая интеллигенция считалась образцом гуманизма, «гений и злодейство - две вещи несовместные», и с нечистой совестью художник слова неспособен творить. Увы, письмо 42-х показало обратное. А ведь интеллигентность и культурность в позднесоветское время считались по факту гарантией гуманизма.
Другим примером утраты культурной гегемонии в позднем СССР было отсутствие в литературе положительных образов современников-коммунистов, при том что образ «осталого полуразложившегося бюрократа» использовался вовсю. Но противостоял ему обычно не правильный коммунист, а в лучшем случае беспартийный интеллигент.
Конечно, нельзя отрицать, что в СССР были экономические проблемы в базисе, создававшие предпосылки для кризиса плановой экономики. Однако при учёте ТОЛЬКО экономических факторов очень трудно объяснить, почему СССР рухнул, а Куба и КНДР держатся во много более худших экономически условиях. А вот если учесть, что в шестидесятые годы коммунистами была утрачена культурная гегемония по Грамши, и формирование общественного мнения оказалось в руках реакционной интеллигенции, крах социализма стал и в самом деле только вопросом времени. А в КНДР и на Кубе этого не произошло, потому они и выстояли.
prometej.info
