Вернуться на главную страницу
Культурно-исторический календарь: Мелетий Смотрицкий и его «Грамматика»
Вновь поднявшийся на Украине языковой вопрос должен, наверное, повысить интерес читающей и думающей публики к проблемам языка как такового, к вопросу о происхождении украинского и русского языков, их историческом взаимодействии.
И вот в этом году отмечается одна очень важная для филологии памятная дата - 400 лет с момента выхода в свет «Грамматики словенской» Мелетия Смотрицкого (ок. 1577-1633), уроженца местечка Смотрич, что на Подолье, в сегодняшней Хмельницкой области. Вместе со своими современниками, выходцами из Западной Украины Лаврентием Зизанием и Памвой Берындой, М. Смотрицкий (Мелетий - имя церковное, в миру он звался Максимом Герасимовичем Смотрицким) выступил одним из основоположников украинской и, вообще, восточнославянской филологии.
Указанная его работа, изданная в 1619 году в Евье близ Вильно, посвящённая грамматике старославянского (церковнославянского) языка, более чем на столетие определила развитие восточнославянской, а также и южнославянской словесности.
Достаточно сказать, что Михайло Васильевич Ломоносов (1711-65), человек, заложивший основы литературного русского языка, учился грамоте именно по книге Мелетия Смотрицкого - её, в московском издании 1648 или 1721 года, он называл, наряду с «Арифметикой» Леонтия Магницкого, «вратами своей учёности». В XVIII веке, кроме того, книга Смотрицкого была издана в Молдавии для болгар и сербов - и она очень повлияла на становление грамматики сербо-хорватского языка (через грамматику Мразовича для сербов и грамматику Совича для далматов (хорватов)).
Мелетий Смотрицкий вырос в высокообразованной среде - его отец Герасим Смотрицкий, церковный писатель и пламенный защитник православия, занимал должность ректора Острожской школы, был тонким знатоком церковнославянского языка и, между прочим, соратником Ивана Фёдорова в деле издания «Острожской Библии». Другим учителем юноши стал учёный грек Кирилл Лукарис - в будущем тоже ректор Острожской школы, а ещё позднее - константинопольский патриарх.
Далее способный молодой человек, воспользовавшись расположением к нему князя Константина Острожского, продолжил всестороннее образование в иезуитской Виленской академии, а ещё ему довелось слушать лекции в лучших протестантских университетах Германии - в Лейпциге, Виттенберге и Нюрнберге. Из Европы он возвратился с учёной степенью доктора медицины. В своих полемических трудах против церковной унии Мелетий Смотрицкий проявил себя как в высшей степени эрудированный человек: он цитирует или упоминает полторы сотни авторов - причём средь них не только отцы церкви, но также мыслители античности и Возрождения.
Интересно, что «Грамматику» Смотрицкого в издании 1648 года предваряют «Предисловие о пользе грамматики и философского учения» Максима Грека (ок. 1475-1556; русский писатель-просветитель, родом из Греции, он, как считается, первым принёс на Русь идеи философии Возрождения - и занимался он, помимо всего прочего, и вопросами грамматики) и «Слово о пользе грамотности» киевского митрополита Петра Могилы. Уже из названий видно, насколько трепетно наши предки относились к грамотности, к Слову, к овладению языком, считая это первой ступенью к постижению мудрости. Тот же упомянутый Максим Грек, например, считал грамматику частью философии. Иначе говоря, филология (греч. «любовь к слову») выступает у него одним из главных начал философии («любви к мудрости»)!
Такой подход в корне отличается от доминирующей сегодня, увы, языковой неряшливости и вульгарности, контрастирующей с патриотическими заклинаниями о любви к родному языку. Только у человека с низкой филологической культурой - вкупе с преклонением его перед «американщиной» и склонностью к коммерческому «обделыванию делишек» - могла, так, для примера, возникнуть идея переименовать Администрацию Президента в ОФИС, низведя, таким образом, один из ключевых органов государственного управления к бесчисленным паразитическим конторкам, расплодившимся после начала «рыночных реформ». Впрочем, на засорение нашего языка модными иноземными словечками (меня, например, коробит слово «кэшбэк» вместо «возврат денег»!) теперь мало кто обращает внимание - а уж для молодёжи и молодёжно-ориентированных политиков жонглирование такими «неологизмами», надо полагать, служит наилучшим маркером «евроатлантической продвинутости»!
Отброшен важнейший принцип лексического развития языка: заимствуются те иностранные слова, обозначающие новые вещи и явления общественного бытия, для которых отсутствуют адекватные слова в своём языке. Но на кой ляд нам, скажем, слово «мессидж», если существуют слова «послание», «сообщение», в конце концов - «сигнал»? Вместо плодотворного его развития наш язык - что украинский, что русский - превращают в помойку, куда отгружается всяческая импортная словесная шелуха, - и в этом по-своему находит своё выражение наш экономический статус колонии, чьи обитатели заглядывают в рот жителям «правильного мира», пытаясь услышать и перенять от них какую-то особенную мудрость, которой у тех давно нет!
Украинское государство строит сегодня свою языковую политику на запретах и навязывании лишь одного языка во всех сферах общественной жизни, вместо того, чтобы позаботиться о повышении языковой культуры масс. Но языковая культура - это не только умение правильно говорить и писать - избегая, в случае украинского языка, русизмов, суржика, - но и знание истории языка, его происхождения и связи с другими языками. Только так может быть выработано осмысленное отношение к языку - противоположное чисто механическому запоминанию правил из учебника.
На каких языках говорили и писали у нас во времена Смотрицкого?
Да, здесь крайне важно понять языковую картину восточнославянских земель - и её развитие - в тот исторический период, когда жил и писал свой выдающийся труд Мелетий Смотрицкий. Его «Грамматика», повторимся, - это была грамматика старославянского, иначе: церковнославянского языка, по происхождению - языка древнеболгарского, восходящего к языку создателей славянской письменности Кирилла и Мефодия и пришедшего на Русь вместе с христианством из Болгарии.
Для нас сегодня церковнославянский язык - это какой-то архаический язык богослужения в церкви, однако в прошлом он сыграл огромную роль в развитии культуры славянских народов вообще: историческое значение старославянского языка состоит в том, что это был первый славянский письменный, литературный язык. Изучение его важно для науки, помимо всего прочего, ещё и потому, что старославянский язык стоит ближе всего к праславянскому языку. В нём сбереглись древние черты последнего, впоследствии исчезнувшие из большинства славянских языков, - и это, кстати, тоже зафиксировано в «Грамматике» Мелетия Смотрицкого, - как, например, форма двойственного числа (в ряду с формами единственного и множественного числа), которая сохранилась, кажется, только в словенском языке.
Ясное дело, «в жизни» восточные славяне говорили на иных языках, но не на церковнославянском. Большинство языковедов придерживается концепции Алексея Шахматова, согласно которой русский, украинский и белорусский языки произошли в результате диалектного размежевания древнерусского языка, наступившего после распада Киевской Руси (хотя есть данные, что диалектные различия между, условно говоря, Киевом и Новгородом наметились ещё во времена единого Киевского государства). В европейских языках деление на диалекты - это, в основном, продукт средневековой феодальной раздроблённости. Так, границы основных диалектов русского языка в целом совпадают с границами удельных княжеств XII - XIV веков.
В Средние века люди говорили на своих местных наречиях и говорах, более-менее понимая своих соседей - или не очень хорошо их понимая, если вспомнить, скажем, про существенное различие верхненемецких и нижненемецких диалектов.
Лишь позднее, по мере складывания централизованных государств и единых буржуазных наций, из диалектов - обычно на преимущественной основе одного из них - формируются современные европейские языки. Общий национальный рынок, усиление торговых и всех прочих многообразных человеческих связей - вот что делало необходимым и единый, хорошо понятный всем жителям некоторой страны язык. Короче, подобно тому, как угасающие ныне уже диалекты - это продукт (и пережиток) феодализма, так и существующие европейские языки - это результат капиталистического развития, без которого всех этих языков и не существовало бы.
Люди, утверждающие, что украинский язык (да, именно так - украинский!) существовал в какие-то допотопные времена («язык великих укров»), попросту не понимают объективных законов развития языка и общества. Или же они полагают, будто бы украинская нация, в силу её исключительности, не подчиняется никаким законам развития, - а это, я считаю, ещё более нелепое и прискорбное заблуждение.
В Северо-Восточной Руси, постепенно консолидировавшейся политически вокруг Москвы, из тамошних диалектов формировался старорусский язык. Западная же Русь оказалась под властью Великого княжества Литовского (ВКЛ), и в условиях разрыва двух частей некогда единого государства здешние диалекты достаточно рано - примерно с XIV века, говорит наука, - начали обосабливаться в отдельные, самостоятельные языки. Но этот процесс обособления не мог быть быстрым - и мы знаем, что предки украинцев ещё долго называли себя «русскими», сохраняя такую идентичность, во многом связанную тогда с приверженностью их к православию.
Характерное явление для Средневековья: особого рода двуязычие, когда на данной территории функционируют два языка - язык «национальный», разговорный, простонародный, третируемый оттого как «низкий» язык, и наднациональный язык официального делопроизводства, церковной службы, науки и культуры. В роли последнего в Западной Европе выступала латынь, на Ближнем Востоке - арабский, на Руси - церковнославянский. Опять же, только лишь складывание централизованных национальных государств исподволь приводит к вытеснению по существу мёртвого «классического» языка из всех сфер его употребления языком живым, народным. В языкознании это отражается смещением акцента в исследованиях учёных с изучения классических языков (латынь, греческий и др.) к изучению национальных языков.
Иноземцы, приезжавшие в XVII веке в Московию, отмечали, что там говорят и пишут на разных языках - говорят по-русски, а пишут на «славенском» языке, сиречь на старославянском. На территориях ВКЛ, ныне ставших Белоруссией и Украиной, языковая картина была ещё сложнее и интереснее: на этих землях, помимо церковнославянского, использовался ещё один письменный язык, который развился из древнерусского языка и в Литовском государстве с его преобладающим славянским населением приобрёл статус одного из официальных. В российской филологической науке его именуют «западнорусским письменным языком», тогда как белорусы считают его «старобелорусским», а украинцы - «староукраинским».
Но это всё лишь современные наименования, отражающие обостряющуюся между братскими народами «борьбу за историю». Сам же этот язык назывался тогда «руська мова» или «проста мова» (простой язык - в противоположность «высокому» церковнославянскому языку). Обращаем внимание на то, что староукраинский язык и старобелорусский суть одно и то же - и только со временем обозначились некоторые различия в местных вариациях этого языка. Два языка - украинский и белорусский, - таким образом, размежевались достаточно поздно, и они же ведь наиболее близки, родственны друг другу (общность их лексики специалисты оценивают в 84 % - при лексической общности украинского с польским 70 % и с русским языком лишь 62 %).
Украинская Советская Энциклопедия определяет Мелетия Смотрицкого как украинского и белорусского писателя, филолога и церковного деятеля. А как нам, спрашивается, «разорвать по национальному признаку» уроженца города Полоцка Франциска Скорину, ровно 500 лет назад - в 1517-19 годах - издавшего первые у восточных славян печатные книги, разрабатывая общий им языковой материал?
Разумеется, языки, функционировавшие на одной территории, оказывали воздействие друг на друга. Церковнославянский язык испытывал влияние местных языков - так возникли его локальные варианты, т. н. изводы: были сербский извод, древнерусский извод, из которого выделился западный, украино-белорусский извод, и т. д. В «Грамматике» Мелетия Смотрицкого описан как раз старославянский язык со «следами» влияния местного, живого западнорусского наречия. А когда его книгу издавали в Москве, в неё внесли коррективы с учётом тамошних особенностей.
Обратно: старославянский язык с его богатой литературной традицией не мог не оказать колоссального воздействия на формирование национальных славянских языков. И в русском, и в украинском языках словарный фонд чрезвычайно обогащён т. н. старославянизмами («злато» vs. «золото», «млечный» vs. «молочный» и др.), употребление которых в определённых контекстах делает наш язык богаче и ярче, позволяет придавать нашей речи либо возвышенно-поэтический, либо, насупротив, ироничный окрас. Ломоносов, учившийся грамоте у М. Смотрицкого, осуществил такой плодотворный синтез русского и старославянского языков - с одновременным их размежеванием - в своём известном учении о «трёх штилях» (стилях) языка.
Русский язык складывался на основе норм московского наречия - отсюда его «акающее» произношение. Однако правописание (орфография) у него «окающее» - именно оттого, что оно формировалось по церковнославянским образцам! Образцы же эти были даны и разобраны в «Грамматике» Смотрицкого - так что уроженец украинского Подолья, через, прежде всего, М. Ломоносова, критически и творчески переработавшего наследие предшественника, стоял у истоков «великого и могучего»!
В истории европейского языкознания теоретический анализ языка, разных его структур и явлений, первыми дали греческие и римские учёные - на материале, соответственно, греческого и латинского языков. Их методология, их подходы, их теоретические представления и терминология использовались впоследствии - и зачастую некритически, без учёта особенностей языков - для систематизации новых европейских национальных языков. Мелетий Смотрицкий, создавая грамматику старославянского языка, который виделся ему единым славянским языком, тоже опирался на греческую традицию - причём, как утверждают филологи, подходил к этому делу более творчески, чем большинство западноевропейских грамматиков.
Он выделил в старославянском языке большинство частей речи, падежи и ряд других грамматических категорий, а также ввёл целый ряд терминов, которыми пользуемся мы: «орфография», «этимология», «синтаксис» и др. А без этой научной базы и русский язык с украинским не могли бы состояться как развитые языки.
Что же касается староукраинского языка, то по мере политических изменений в Восточной Европе (перехода Литовского государства под власть Польши в виде Речи Посполитой) он утрачивал свои позиции и был вытеснен польским языком из статуса официального. Хуже того, недостаточно взаимодействуя с живым народным языком, он отрывался от него - и оттого терял свою собственную жизненность. Так что современный украинский литературный язык создавался в XIX столетии уже на основе приднепровских разговорных диалектов - процесс этот был начат «Энеидой» Ивана Котляревского (1798) и доведён до полного развития у Тараса Шевченко.
Язык, культура, религиозная и политическая борьба
Учёный не может быть «свободен от общества». Учёный, а в особенности - учёный в области общественных наук, неизбежно вовлекается в политическую борьбу, борьбу идей. А уж язык, культура - самое острое оружие такой борьбы!
Вот и Мелетий Смотрицкий отнюдь не был «кабинетным книжником». Его время - то было время ожесточённой религиозной борьбы, в ходе которой «русское» население белорусско-украинских земель отстаивало свою православную веру, а значит, учитывая роль религии в тогдашнем обществе, и свою идентичность. Язык - церковнославянский язык - тоже не мог не служить средством самоидентификации.
Мелетий Смотрицкий являлся видным церковником, поднявшимся в иерархии церкви до ступени архиепископа. Следом за своим отцом он яростно боролся против унии, что, однако, не мешало ему остро критиковать и православный клир. Его авторитет в православной среде был очень высок - Мелетия даже сравнивали с Иоанном Златоустом! Но... под конец жизни он предал православие, признав унию.
То ли он не выдержал гонений и был запуган, то ли его подкупили - это не ясно, да и не важно. В людских судьбах случаются самые невероятные повороты!
Измена православию имела для М. Смотрицкого весьма тяжёлые последствия. Был случай, когда разъярённая толпа едва не учинила над ренегатом расправу!
Однако главное то, что он был предан анафеме в православном Московском государстве. Оттого-то его «Грамматика» издавалась в Москве без указания имени автора. Но издавалась - видимо, книга сия была настолько важна для московитов, что не могли они её не напечатать, невзирая на «тяжёлый шлейф» за её создателем.
Помимо всех прочих его достижений, Мелетий Смотрицкий указал на лишние буквы кириллицы - те буквы, что сделались ненужными в процессе развития языка, исчезновения из него соответствующих звуков. Этим он, получается, подготовил петровскую реформу правописания, упрощения алфавита в русском языке. Также Мелетий рассматривал правила переноса слов и употребления заглавной буквы - а сегодня мало кто догадывается, что в древности люди писали сплошь, не было не то что членения текста на предложения, знаков препинания и т. п., но даже пробелов между словами! Значит, в том, что мы можем ясно и просто читать и писать, есть заслуга и Мелетия Смотрицкого - выдающегося филолога, которого равным образом можно назвать и украинцем, и белорусом, и великороссом. Его научное наследие обще нашим народам, входя в фундамент нашей богатой и самобытной культуры.
2000
