Вернуться на главную страницу
О теоретических, технических и нравственных условиях снятия товарного характера производства. Послесловие к книге Э.В. Ильенкова «Ленинская диалектика и метафизика позитивизма». Часть 2
На свет опять выползла всякая нечисть, ничего не забывшая и ничему не научившаяся, только сделавшаяся еще злее и сволочнее. Золотое детство и несколько слов об Иване Худенко.
Необустроенность окружающего мира я прочувствовал уже в детстве. Нет, детство - оно прекрасно, для нас детей «всі кози були в золоті». Но начиная с конца 60-х (обратите внимание, Ильенков пишет о загнивании и угрозе поражения социализма уже в 1968 году), в 70-е, на уровне чувств мой детский мир начал меняться в худшую сторону. Еще каждый дом строили толокой и уже практически не оставалось хат под соломой, хотя я родился и детство провел именно в такой украинской сельской хате. Работал совхозный кирпичный завод (по-украински, цегельня), и для специалистов строили многоквартирные дома. Еще в нашем парке (он старше знаменитой Софиевки, которая находится в Умани, а это в Райгородке, на Житомирщине), на выходные собирались всей деревней. И стадион, и спортивные площадки, и самодельная сцена, и танцевальные площадки, и аттракционы, да и обыкновенные лужайки, все были полны жизни и народу - детей и взрослых. Все было ухожено, сами все делали. Но уже прямо на глазах сцена прохудилась, аттракционы поломались, парк превращался в заросли, и туда начало приходить все меньше и меньше народу. Разве что на официальные праздники или в футбол поиграть на стадионе.
По ходу, перед этим, исчез баштан, где выращивалась бахчевые культуры и овощи, зато начали ездить «бизнесмены» (менялы) и менять арбузы на картошку. Не путайте со старьевщиками (лахмитныкамы (укр.)) - профессия совершенно нужная и востребованная в то время, приезда которых мы дети ждали, как манны небесной, чтобы обменять кусок металлолома или старой ветоши на глиняные свистки, цыганскую иголку для бабушки или крючки для рыбалки. Да и горы мусора, как сейчас, по посадкам и лесам не валялись, утилизация отходов - это была их работа.
Тем не менее, электирифицируя село, взяли и уничтожили небольшую электростанцию, которая была построена в 30-е годы и освещала мастерские. В результате маленькое озеро, которое ее питало, превратилось в болото. Затянуло илом пруды и две небольшие речушки, раньше их постоянно чистили. В период до моего детства это делали грабари (была такая профессия), а позже уже экскаватором, и в них водились даже вьюны, линь и пескари. Сейчас речушки практически пересохли, эта рыба вообще исчезла из водоемов. Исчезли белые лилии в прудах и родники на полях. Вокруг родников росло всегда несколько деревьев, обычно дикие груши (глэкы), деревья срезали, почву распахали. Ну еще бы, так пахать лучше, меньше помех. Закрылась еще раньше цегельня. Теперь со стройкой стало тяжелее, надо было ехать в город за кирпичом. В 80-е и того более - даже поле стадиона начало зарастать бурьяном. А сейчас там вообще запустение, и только коровы и козы "играют в футбол".
Потихоньку, уже в 70-е начали исчезать как советские, так и украинские народные песни. Нет, на свадьбах еще пели. Но не как раньше, когда пели все, когда с песней шли на работу и возвращались с нее, не говоря уже о пении по вечерам. Все реже начали печатать и книги на украинском, хотя если сравнивать с независимой от общественной собственности Украиной, то тогда их было, скорее, в изобилии. А ведь до 60-х годов, если кто не знает, даже речи партийных лидеров СССР, включая того же Сталина, в Украине переводили и печатали на украинском языке.
Зато вошел в моду патриотизм - в духе «Малой земли» Брежнева. После этого у меня выработалось стойкое чувство брезгливости к патриотам, в какие одежды они бы не рядились. Ну, а о наших украинских патриотах прекрасно написал Иван Франко, в своем «Патриоте»:
Усе я бистро виджу,
Все оплюю, все збриджу,
Все сквашу, все розстрою,
Всіх гіркістю напою.
... І чистий, без тривоги,
Неначе пес за плотом,
Все буду патріотом.
Нет, поля еще давали тучные урожаи. Наш совхоз вообще был одним из лучших в Союзе по выращиванию хмеля. И техника была новой. Только хмелекомбайнов чешских, на то время лучших в мире (чехи знали в этом толк не хуже немцев), у нас было 6 штук. Это много. И кормили от пуза, работали и столовые, и мастерские. Но я не мог никак понять в детстве, почему рабочие совхоза, а также учителя, врачи, агрономы, механики, трактористы после работы шли гнуть спину на своих двадцати сотках, а еще утром, в обед и вечером "поралы худобу" (кормили коров и свиней). Короче, "Idiotismus" сельской жизни» (Маркс), подкрепленный мелким гешефтом, крепчал. Напомню истоки, что такое идиотизм в его классическом варианте. Идиот это не медицинский термин, а категория политическая. В Греции, в классических рабовладельческих полисах, где гражданами являлись исключительно мужчины, владеющие частной собственностью и рабами, а женщины, рабы (раб это вообще всего лишь говорящее орудие труда) и мигранты (метеки) к гражданам не относились, была еще одна категория граждан - idiotes (идиоты). Так называли граждан, не принимающих участия в общественной жизни полиса (города), которые жили сами по себе и для себя. Этакий мелкий хозяйчик, живущий (существующий) за счет натурального хозяйства исключительно для себя. Бирюк, одним словом. Так что когда я пишу идиот, то ничего личного, просто иллюстрация сельской жизни.
Так и у нас сложилось, эксплуататоров нет, а они сами:
німі на панщину (в свои огороды) ідуть
і діточок свої ведуть...
(Тарас Шевченко «І виріс я на чужині»).
А ведь у нас еще с 1923 года на базе панского имения был организован совхоз - многопрофильное (фермы, утятники, зерновые, цегельня, мельница, пекарня, производство хмеля, даже свой дом отдыха в Дубыни на Каменнной горе) крупнотоварное сельхозпроизводство. И у нас в совхозе, в 1932-33-м не умирали от голода, работала своя пекарня и совхозные столовые. В отличие от частного сектора с его натуральным хозяйством, диктовавшим городу условия, будет тот с хлебом или нет, а промышленность с сырьем, и неокрепших мелкотоварных колхозов с их вырезанным скотом (было такое: крестьяне, чтобы не сдавать в колхоз, вырезали более половины скота) и низкой производительностью труда. Но это отдельный разговор. С особым мнением «О причинах и последствиях голода 1932-33 годов на Украине», этой страшной трагедии, вы сможете ознакомиться здесь http://www.economics.kiev.ua/?id=526&view=article у В. Д. Пихоровича.
Но у нас на улице был не тридцать второй год, а 60-70-е. А ведь это в начале 60-х, именно на базе совхозов Иван Худенко (родом с Украины) закладывал в Казахстане свои уникальные экономические эксперименты, добивался феноменальных результатов в сельском хозяйстве, создавал формальные предпосылки для снятия общественного разделения труда на деревне. Именно на базе совхозов, которые, по мнению Худенко, в отличие от 30-х, в 60-е себя изжили как форма хозяйствования (не говоря уже о колхозах), предлагал организовать самоуправляющиеся трудовые коллективы по производству сельхозпродукции. Смотрите «Экономический эксперимент Худенко в сельском хозяйстве». http://propaganda-journal.net/2808.html
Вы оцените только, чего стоит его самоуправляющийся трудовой коллектив в Илийском под Алма-Атой (позже в Акчи), где помимо сокращения количества производственных рабочих в 10 раз (в совхозе, в котором Худенко взялся внедрять свою систему, до этого работало 853 человека), упрощался и сокращался до минимума (начальная и конечная точка) учет ресурсов, а с ним и 132 человека учетчиков и управленцев! Было создано 17 звеньев по 5-7 человек с закрепленной за ними техникой (комбайнами, тракторами и т.д.). А из 132 человека учетчиков и управленцев оставалось три управленца - директор, бухгалтер и экономист (руководитель эксперимента - Худенко), т.е. фактическое сокращение аппарата управления происходило практически в 40 раз.
И эта тенденция проявлялась каждый раз при внедрении экономической системы по Худенко. Тут тебе и «ленинские нормы управления» (коллективное управление и ротация управляющих), и «зарплата по труду», и «ликвидация бездельников», и «хозрасчет, с материальной ответственностью за результаты труда», и даже «перемена деятельности». Об этом напишут в своих воспоминаниях и его соратники Хинт (Эстония), Туманов (Россия), Филатов (Казахстан) См. «Дело жизни Ивана Худенко» / Филатов Владислав Васильевич, 214 с., Алма-Ата, Кайнар, 1990. Руслан Азимов «Воспоминания о будущем» https://jlm-taurus.livejournal.com/77787.html.
Или же повышение производительности труда и урожайности, а также экономия ресурсов, только вдумайтесь - в три раза, соответственно и зарплата по труду - от 300 до 500 рублей в месяц! В любом случае, это была зарплата больше, чем у министров в то время. Проницательные читатели, в том числе и коммунисты-авангардисты, когда речь заходит об высоких зарплатах и участии детей в сельхозработах (эксплуатации детского труда) у худенковцев, сразу же начинают рассуждать о пресловутом частном интересе. Вот мол, он двигатель прогресса у проницательных читателей (либералов) и едва ли не преступление у коммунистов-авагардистов (позитивистов)!
А феномен коммун Макаренко не пытались разгадать? Открою страшную «военную тайну» (Аркадий Гайдар): он такой же, что и у самоуправляющихся трудовых коллективов Худенко. И Макаренко, и Худенко сумели поставить на службу человека «самую мощную в этом мире энергию - энергию коллективной человеческой деятельности» (Ильенков), которая рождает (воспроизводит) творческую деятельность, инициативу и подчиняет себе идиотов (частный интерес). Отсюда и результат.
Чего стоит только инициатива собрания коллектива Худенко по оплате труда бригаде, отвечающей в совхозе за текущий ремонт техники. На собрании коллектива ремонтникам предложили получать зарплату не за ремонт техники, а наоборот - чем меньше техника ремонтируется (ломается), тем выше зарплата. Ну а условие, что она должна работать и соответствовать техническим требованиям, никто не отменял. Таким образом, простой слесарь ремонтник вынужден был творить и превращаться из профессионального кретина в инженера-конструктора и не меньше. Меньшее поставленную задачу не решает. В результате техника работала как швейцарские часики, а на выходе - колоссальная экономия ресурсов. Соответственно (не) работе - и зарплата.
Работа работой (все-таки труд - это категория экономическая, подлежит снятию (уничтожению) со всеми вытекающими последствиями), но чтобы человек смог получить доступ к сокровищнице мировой культуры, необходимы как человеческие (не скотские) условия его существования, так и свободное время (мера человеческого богатства) для овладения этими богатствами. Отсюда на повестке встало требование - два выходных и никакого тебе приусадебного хозяйства. Поэтому и дома начали строить по индивидуальным проектам, по проектам главного архитектора Алма-Аты Филатова, с полной электрификацией.
Обратите внимание, что есть критерий социализма по Ленину - электрификация, а не газификация. Ведь по большому счету, сжигание нефти и газа - это преступление перед будущими поколениями.
И тем более преступление, что в рамках товарного производства сжигание нефти и газа - это всего лишь получение прибавочной стоимости и, как следствие, современные войны за передел рынков вывоза капитала. В то время как при электрификации всей страны не только открытия Теслы, но и предложенная в 70-е Римским клубом трансатлантическая транспортная система поездов на электромагнитной подушке пригодилась бы. Китай только недавно начал реализацию аналогичного проекта для внутреннего пользования. А ведь специалисты утверждали, что реализация проекта всего лишь в Евразийском варианте в мировом масштабе приведет к просто колоссальной экономии ресурсов (нефти, газа, угля, металлов, леса), в три раза. Ставлю под сомнение. Не верю, - как говорил Станиславский. Чтобы убедиться, что расчеты инженеров и экономистов правильные, думаю необходимо проверить, реализовать проект на практике. Тем более, что испытательные работы транспорта на электромагнитной подушке («магнитная левитация») велись не только во Франции и Германии, Японии, Южной Корее, но и в Раменском под Москвой, а вначале и на базе КБ Антонова в 70-е в Советской Украине. Но для этого, снова же, нужны формальные предпосылки снятия товарного характера производства, иначе никак. Что это за формальные предпосылки? Они изложены в «Что делать?» и не только.
Ну, а дома по индивидуальному проекту у Худенко - это же вам не убожество французского модернизма. Воплотившись в муниципальном функционализме Ле Корбюзье для пролетариев в 20-е годы прошлого столетия, модернизм (конструктивизм) стал тогда модным и у советских коммунистов-авангардистов (позитивистов). Правда, в СССР в архитектуре его сумели преодолеть еще в 30-е, вернувшись к классической архитектуре с элементами декора. Дома в этом классическом стиле и получили тогда название сталинок. Но ненадолго. Затем, под благими, сиюминутными (оппорунистическими) намерениями дать каждому страждущему крышу над головой, когда у власти в 50-е снова возобладал авангардистский подход, маятник качнулся обратно, и это убожество буржуазного модернизма, минимализма жилья для простой рабочей силы, находит все-таки свое воплощение. Сначала в хрущевках, а затем в тотально безликих типичных бетонных коробках заcтройки 70-80-х в СССР. Задачу с жильем так и не решили. Да она в принципе не могла быть решена на этой почве, но зато химер понастроили (и продолжают строить). Почему? Смотрим о борьбе принципиальных направлений, общего (закономерного, т.е. классического) и сиюминутного (форма превращенная, т.е. решающего лишь частную задачу) направлений в архитектуре (строительстве) в статье «Cоветская архитектура: от дворцов к коробкам» Андрея Баздырева.http://propaganda-journal.net/9458.html
А ведь в планах у Худенко, были не только строительство дворцов (домов по индивидуальному проекту) для каждого рабочего совхоза, но и решение задачи всеобщей, переход на семи-, а то и на пятичасовой рабочий день. Позитивисты, руководившие страной, тогда обеспокоились: куда девать 40 миллионов безработных крестьян, которые освобождаются в результате внедрения работы по Худенко? Им так и осталось (остается) невдомек, что цель развития производства при социализме - не рабочие (категория экономическая), а именно свободные от экономического принуждения (товарного производства) люди, и что при социализме именно свободное время (время для развития человеческих способностей), а не получение прибавочной стоимости, является мерой богатства общества.
Кстати, Иван Худенко не был одинок. Над этим же вопросом - как построить социально эффективную экономику - в Белоруссии долго работал Николай Ведута. Позже, уже после распада СССР, Н.И. Ведута обобщит свой опыт в книге «Социально эффективная экономика1.
У нас в совхозе не было таких инноваций как у Худенко, хотя наша учебно-производственная школьная бригада (политехнизм на марше), это было явление. При всем этом, у нас была своя больница с отделениями терапии, хирургии, и несколько фельдшерских пунктов. Построили сразу после войны. Но еще в детстве исчезла хирургия, в которой после игры в красные партизаны мне пришили практически оторванный палец. Теперь больницы и вовсе нет. Ах да, остался фельдшерский пункт, на пять сел. Но еще раньше, в начале тех же 70-х, перестал работать наш сельский театр (где на общественных началах моя мама Надежда Яворская была художественным руководителем), получивший до этого за постановку пьесы Тараса Шевченко «Назар Стодоля» звание народного. «Сьели». А ведь это целый мир человеческой культуры. Я успел застать только кружок народного танца и тот «спекся» в 80-х.
На холме возле трассы стояло довольно ветхое, но интересное здание, в котором была своя парикмахерская, два ателье по пошиву обуви и одежды, аптека и, - что немаловажно, - книжный магазин. В нем была масса интересных книг. Первая моя книга (читать я начал в 5 лет), которую я купил в этом магазине еще до школы в 69-м, была страшно дорогой, стоила целый рубль три копейки и совсем не детской - «Дон Кихот» Сервантеса с изумительными гравюрами Гюстава Дорэ. Позже оттуда перекочевали домой сочинения Бальзака, «Матвіївська затока» Загребельного, «Запорожское казачество» Голубоцкого, «Сага о Форсайтах» Голсуорси, «Финансист» Драйзера, даже четыре книги трехтомного издания Платона, и многое другое. И еще там продавались пластинки, среди которых было много классики. Но когда в конце 70-х снесли это ветхое здание и начали стоить новое, то построили только аптеку - и все. Ни тебе книжного магазина, ни парикмахерской, ни ателье.
Сейчас нет уже и аптеки, а в здании сельской библиотеки теперь церковь. Часть книг из библиотеки, за ненадобностью в свободной от общественной собственности Украине, сдали на макулатуру. Скорее всего, об этом случае сказал Дидро: «люди перестают мыслить, когда перестают читать». А ведь в этой библиотеке я брал читать (еще говорят, что они были запрещены в Союзе) «В окопах Сталинграда» Некрасова, «Один день Ивана Денисовича» Солженицына, «Записки из Китая» Крума Босева и даже «Задачи союзов молодежи» Ленина, который запрещен уже сейчас в Украине.
Мир человека потихоньку начал сужаться к школе. Благо, там еще работала одна из лучших учебно-производственных бригад в Украине, которой руководил мой отец Александр Лыс. Казалось бы, вот тебе политехническая школа, ее бы развивать. С начала 60-х по 80-е годы, из поколения в поколение, сами, как тогда говорили, на энтузиазме, совместно ученики и родители построили мастерские, учебные классы, кинотеатр, летний лагерь, автодром, теплицу, питомники. Классическая совместно-разделенная деятельность (по Мещерякову и Ильенкову) людей, объединённых общей целью, с предметами человеческой культуры. А попробуйте восстановить более 20 единиц техники из металлолома! Но мы сделали это, и на ней обрабатывали поля. А сколько мы выгоняли на ней на автодроме! Это вам не реалити-шоу! Мы сами его построили. Нам действительно было интересно. Не просто обрабатывали, проводили исследования, научные эксперименты - договор был с Академией наук Украины. Наши девчата получили несколько медалей на ВДНХ в Москве. И что? Наша бригада разделила судьбу начинаний Худенко. Все, что из поколения в поколение создавалось с начала 60-х годов, было уничтожено и разрушено в 1981-м.
Нет, по инерции еще работали кружки по ракетомоделированию, всё-таки Житомирщина - родина Королева. Делали авиамодели и даже аэросани. Работали спортивные секции, а выиграть соревнование по шахматам в школе было тяжелее, чем соревнуясь за город или район, но за пределами школы наступало время сволочное. Нет, страна работала, даже была на подъеме, на взлете, и ВВП не падал, и квартиры еще давали бесплатно, и дороги строились, до сих пор по ней домой еду, даже не ремонтировали ни разу. Тем больнее оказалось падать. Люди, все больше занятые своим подворным натуральным хазяйством, гендлярством (мелкий бизнес) и работой (продажей своих способностей за деньги), становились безразличными к тому, что вокруг них происходит, превращались в обывателей, и исключительно деньги становились мерилом отношений в обществе.
Более того, как и сейчас тогда так же кричали: Слава. Слава, Слава героям!!! (Маяковский), но чем больше и громче кричали, тем яснее становилось, что героическое время прошло.
Впрочем,
им
довольно воздали дани.
Теперь
поговорим
о дряни.
Утихомирились бури революционных лон.
Подернулась тиной советская мешанина.
И вылезло
из-за спины СССР
мурло
мещанина.
(Владимир Маяковский «О дряни»)
«Впечатление все же такое, - продолжу цитировать письмо написанное Ильенковым Жданову еще в 1968-м, задолго до моих детских впечатлений, - интегрально-интуитивное, что наступает полоса тухлого безвременья, когда все те, кто мог бы что-то делать интересное - забираются в свои норы, а на свет опять выползает всякая нечисть, ничего не забывшая и ничему не научившаяся, только сделавшаяся еще злее и сволочнее, поскольку проголодалась. И никак не удается взглянуть на все это дело «философски», то бишь sub specie aeternitatis» (лат. с точки зрения вечности).
Сейчас время стало еще злее, еще злее, сволочнее. Вся современная цивилизация сейчас находится в руках этих крышетечных параноиков. Думаю, это верное суждение, что в современном мире господства частной собственности все дороги человека, ограниченного своим профессиональным способом деятельности, особенно интеллигента (тем более, философа), мир которого лишен деятельности с предметами культуры (деятельность его по преимуществу беспредметна), чувства обезразличены и сведены к эмоциям, а мышление заражено позитивизмом и вместо ума - рассудок, ведут к национальному корпоративизму (фашизму), и лишь одна дорога - через тернии к звездам (через овладение диалектикой - логикой революции), к ассоциации, где свободное развитие каждого есть условием развития всех людей.
Продолжение следует
Перевод с украинского.
Оригинал
на сайте sokrat.onlin
